Крайняя мера

— Именно популярности у Сесила никогда не было, и только она вызывает у него страх! Он очень умен, коварен, осторожен сверх всякой меры и несказанно богат, в его руках сосредоточена огромная власть, а угрожает ему только бунт простых людей, которых он совершенно не знает и не любит. Роберт Сесил может сидеть у себя во дворце, плести интриги и заговоры и манипулировать людьми, но в отличие от Рейли он не может приблизиться к народу, понять его душу и одним своим видом заставить сердца людей трепетать от радости. Поэтому он и боится Рейли больше, чем всех остальных, и опасается, что тот может одержать верх над королем, даже находясь в заточении. Ах, мой бедный капитан!

— Рейли символизирует любовь народа и силу, которой никогда не будет у графа Солсбери, и Сесил испытывает перед ним страх и в то же время завидует.

— Но какая связь между твоими словами и «пороховым заговором»? — искренне удивилась Джейн.

— А вдруг Сесил что-то знает? Разумеется, подробности ему неизвестны. Такой человек не станет сознательно хранить тонну пороха под собственным троном. Но предположим, до него дошли какие-то слухи, и он хочет с помощью этого заговора наконец доказать виновность Рейли? Допустим, Сесил выжидает, а потом схватит всех заговорщиков, которых сможет отыскать. И кто из них не признается под пытками, что именно Рейли является зачинщиком заговора? Это объясняет многое. Почему Сесил так отчаянно стремится убрать меня с дороги, испытывает передо мной непонятный страх и пускает по ложному следу? Я не скрываю своей преданности сэру Уолтеру. Господи, да я открыто навещаю его в тюрьме! На свете мало людей, способных расстроить заговор, с помощью которого можно представить Рейли изменником, и еще меньше тех, кто, как я, стремился бы к этому всей душой. Может быть, я и есть тот единственный человек.

— Из-за этого и убили Уилла Шедуэлла? — спросила Джейн.

— Разумеется, — ответил Грэшем. — Должно быть, Перси что-то сболтнул спьяну. Интересно, не побежал ли Уилл со всех ног к Сесилу, чтобы поделиться новостью? Славная шутка! Сесил следит, как зреет его маленький заговор, который станет отличным предлогом, чтобы навсегда избавиться от Рейли, а тут прибегает Уилл Шедуэлл и может все испортить своими разоблачениями. Я сам себе льщу, воображая, что Уилл летел ко мне, тогда как, готов поклясться, он улепетывал от Сэма Фогарти и его дружков. Уилл обнаружил погоню и видел во мне единственного человека, способного защитить его от Сесила.

— И все-таки я не понимаю, почему ты не можешь пойти к Сесилу? — спросила Джейн, озадаченно глядя на Грэшема. — Ты разоблачишь заговор и предотвратишь кровопролитие…

— И отдам себя в руки Сесила, как это случилось с Рейли! Его пример служит мне хорошей наукой. Представляешь, что будет, если я приду к Сесилу и изложу подробности этого невероятного заговора — я, яростный сторонник Рейли, преданный ему всей душой? Да меня бросят в тюрьму, как только я открою рот, и вместо того чтобы спасти своего господина, я стану причиной его смерти! Как легко превратить меня из человека, раскрывшего заговор, в одного из его организаторов! Уже есть подложное письмо, представляющее меня католиком, можно подделать и другие письма. Я ведь ужинал с заговорщиками, так? Меня могут в мгновение ока причислить к их компании и отправить на дыбу, пока я не скажу то, что им нужно. Отпадает даже необходимость в открытом суде. Вспомни, как поступили с Рейли. Его главный обвинитель и не появился на процессе!

— Ты никогда не дашь свидетельских показаний против Рейли! — воскликнула Джейн.

— Я никогда не сделаю этого добровольно и находясь в сознании. Но не хватит никакого мужества и выдержки, чтобы вынести все пытки, Джейн. Даже сам Христос отрекся на кресте от отца. На дыбе терзают не только тело, но и рассудок человека. Со временем можно сломить любого.

— То есть ты не можешь говорить, но хранить молчание тоже не можешь. Нет ли еще людей, которым можно доверить эту тайну?

— В этом и заключается ответ. Кстати, молодой Трэшем осложняет дело. Нельзя допустить, чтобы он улизнул. Этот человек по природе импульсивен. Очень скоро он взвесит все «за» и «против» и придет к выводу, что ему лучше удрать во Францию без нашей помощи. На месте Трэшема я бы так и поступил, ведь ему грозят тюрьма и обвинение в измене, если его сумасшедший братец сболтнет лишнее не тому, кому следует.

— Так с кем и о чем ты собираешься говорить?

— У трона обретается достаточно напыщенных дураков, готовых руками и ногами ухватиться за возможность раскрыть заговор, но в нашем случае этого недостаточно. Если порох найдут, не составит труда доказать, что он принадлежит Рейли или любому другому человеку. Нет, нужно сделать так, чтобы след привел к католикам и подтвердил религиозный характер всей ужасной затеи.

— Хорошо, — согласилась Джейн, — тогда возьми перо и бумагу и вспомни всех сочувствующих католиков.