Крах иллюзий. Каждому своё. Книги первая и вторая

Выяснилось это не сразу, потому что при холодной и чёрствой Снегирёвой оказаться на биорегенерации без серьёзных на то причин было нереально, зато отзывчивая и чуткая Зарема часто шла на уступки нуждающимся, особенно женщинам старшего возраста и родителям с детьми. Злые языки утверждали, что за это медсестра брала мзду в виде подарков, но многие говорили, что дарили ей что-то из уцелевших личных вещей от чистого сердца, в знак благодарности. Закончилось всё тем, что перерасход воды достиг слишком странных значений, и Снегирёвой, заявки которой обычно исполнялись по первому требованию, пришлось отвечать на вопросы Брилёва. К делу привлекли инженерную команду, и те быстро выяснили подробности и о повышенном расходе ресурса биорегенераторов, и о повышенном расходе воды для процедур. Зарему посадили в карцер на пятнадцать суток и уполовинили нормы обеспечения на месяц. Вместе с ней пострадало больше сотни взяткодателей, но обошлось без казней, и это уже хорошо. Брилёв заявил, что биорегенераторы не бесконечны, у них есть вполне конкретный ресурс, по истечении которого лечить серьёзные болезни станет невозможно. И вообще, медотсек – это больница, а не общественные бани. С тех пор воду, потраченную на лечение, высчитывали даже с детей и тяжелобольных пациентов.

Кроме работающих на поверхности строителей, что не может не радовать! Антон всегда использовал это обстоятельство для того, чтобы провести водные процедуры в медотсеке, а свою норму воды отдавал Диларе, с которой почти все высчитывалось за лечение Давида. Но двойная норма, да еще полностью сэкономленная, это немало, и воды семье Антона хватало. Дилара даже обменивала излишки соседям на мелкие услуги, но делать это оказалось слишком сложно. Контроль за нормами осуществляла компьютерная программа, находящаяся в руках инженерной команды Брилёва, подача воды регулировалась автоматикой. Чтобы активировать душевую кабину или питьевой кран, требовалось использовать личные биометрические данные. И если система замечала несоответствие данных и появившегося перед датчиками пользователя, ничего не включалось. Из-за этого поделиться с кем-либо собственными нормами можно было, только непосредственно присутствуя рядом с ним. Делать это в публичных местах Антон наотрез отказался, и Дилара с этим согласилась. Не хватало еще, чтобы люди Брилёва узнали об этом и решили, что Овечкину некуда девать воду. Но отказываться от своего бизнеса Дилара не стала, и теперь в их суррогатной квартире постоянно появлялись какие-то женщины с детьми и без таковых, пользующиеся душем. Зачастую Антону приходилось просыпаться прямо во время отдыха после тяжёлой смены или перед таковой, активировать подачу воды для очередной клиентки жены и снова ложиться спать.

Поэтому сегодня он решил не возвращаться домой раньше времени. После биорегенератора он, не торопясь, примет душ во вполне настоящей душевой кабине стационара, а потом поспит пару часов в офисе ЭК. До возвращения на работу Порфирьева его оттуда никто не выгонит, а капитан не появится там прежде, чем пройдёт детоксикацию, так что время поспать точно будет. Антон добрался до входа в медотсек и кивнул двум женщинам-охранникам, дежурившим возле распахнутого люка. Поверхность люка и гермопереборки, в которой он был установлен, несла на себе наскоро заделанные следы от пуль и осколков. Говорят, здесь военная хунта Брилёва вела бои с охраной «Подземстроя-1», когда захватывала бункер. Почти все охранники были жестоко убиты, а уцелевшие перешли на сторону победителей, потому что особого выбора у них не имелось. Как бы то ни было, сейчас СБ укомплектована полностью, и Антон слышал, что полковник планирует увеличение численности охраны в несколько раз. И вроде туда будут брать не только мужчин, но и женщин покрепче. Это было похоже на правду, потому что медотсек всегда охраняли охранники-женщины, если не учитывать вооружённых до зубов солдат в штурмовых комплектах, прибывающих сюда непосредственно перед появлением Брилёва.

Сразу за входным люком начиналось приёмное отделение, в котором дежурила ещё одна пара охранниц, занимая сидячие места в самом дальнем углу помещения. Пространство вдоль стен было занято сиденьями для посетителей, у входа располагалась автоматика формирования электронной очереди, в центре помещения размещались интерактивные информационные панели. У широких дверей, ведущих вглубь медотсека, располагалось рабочее место дежурной медсестры, ныне занимаемое сотрудниками вспомогательного персонала. В целом медотсек был слишком мал для текущих реалий Центра, и работы по его расширению были запланированы на какую-то там очередь.

– Здравствуйте, господин Инженер! – дежурная, улыбаясь, поднялась навстречу Овечкину и открыла перед ним дверь: – Проходите, доктор Снегирёва ожидает вас!