Крах империи евреев

Разбросанность владений Филиппа II, как и его предшественника Карла V, приводила к тому, что нужно было собирать доходы и производить платежи на местах, что способствовало привлечению международных торговых домов. Для перевода денег требовалось прибегать к услугам купцов. Но они выполняли и иную роль, выплачивая авансы и помогая мобилизовать потенциальные ресурсы бюджета. В этом качестве им приходилось потом заниматься сбором налогов и вступать в непосредственный контакт с налогоплательщиками. Именно кредиторы занимались организацией испанской налоговой системы в целях получения прибыли. В 1564 году Филипп II предоставил генуэзцам монополию на торговлю игральными картами. Затем он передал в их пользование часть андалузских солеварен. В другой раз, по примеру своего отца, он доверил Фуггерам эксплуатацию рудников в Альмадене, а также управление имуществом рыцарских орденов, что означало в последнем случае переход обширных пахотных полей, пастбищ, таможенных поступлений и крестьянских повинностей под контроль непосредственно касты евреев. Фуггеры наводнили Испанию своими агентами и приказчиками, добросовестными, методичными и трудолюбивыми… С другой стороны, если сбор налогов не был поручен какой-либо из их фирм, его брали на себя промежуточные инстанции, города или Кортесы. Это говорит только об одном, о несостоятельности финансовой системы этих полусамостоятельных кусков Великой Империи.

Во Франции, банкиры и заимодавцы играли такую же определенную роль. То же самое в Турции, где деловым людям была предоставлена полная свобода действий, в том числе в области государственных финансов. Герлах замечает в своем «Дневнике»: «В Константинополе много чиновников, которые разбогатели, занимаясь торговлей или другими делами, но они всегда одеваются скромно, чтобы турки не прознали об их богатстве и не ограбили их…» Самым состоятельным из них был некто Михаил Кантакузин. «Дьявольское отродье», как называли его турки. Кантакузин был хозяином всех солеварен империи, держателем бесчисленных таможен. Он торговал должностями и, как визирь, мог по своей прихоти смещать митрополитов и патриархов. В его распоряжении были доходы от целых провинций, Молдавии и Валахии, он владел деревнями и мог в одиночку снарядить двадцать-тридцать галер. Его дворец в Анкиале соперничал роскошью с Сералем. Кантакузин был арестован в июле 1576 года, принужден расстаться со всеми своими богатствами, и спасся только благодаря вмешательству Мехмета Соколи. На свободе он снова пускается во все тяжкие, занявшись теперь не солью, а мехами, снова ввязался в дела Молдавии и Валахии… Наконец, происходит то, что должно было случиться: 13 марта 1578 года он был повешен без суда по приказу султана на воротах своего дворца в Анкиале, а его имущество было конфисковано.

Еще более необыкновенная, хотя отчасти сходная судьба выпала на долю другого во многих отношениях загадочного персонажа, португальского еврея Иосифа Наси, известного под именем Микеса, или Микаса, и в конце своего жизненного пути получившего громкий титул герцога Наксосского. Постранствовав немало лет по свету без определенной цели, он посещает Нидерланды, Безансон, некоторое время находится в Венеции, затем появляется в Константинополе. Будучи другом и доверенным лицом султана Селима еще до его восшествия на престол, а также поставщиком изысканных вин к его столу, он получил откуп на десяти процентный налог на вина, поступающие с островов. Именно он побудил султана напасть на Кипр. Самым удивительным, быть может, является то, что он умер естественной смертью, сохранив свои огромные богатства. Делались попытки безоговорочного оправдания этого странного персонажа, но кроме доводов в его защиту мы не узнали ничего нового об этом восточном Фуггере. (J.. Reznik, Le due Joseph de Naxos, 1936).

Период, на который пришелся взлет сепаратизма и реформа Веры, что, в конечном счете, привело к краху Великой Империи, был отмечен общим экономическим «недомоганием» или, по меньшей мере, усталостью крупных держав, уже не желающих удерживать в руках вожжи власти. Наместники никогда не испытывали недостатка в собственных и заезжих советчиках, составлявших даже особую социальную прослойку «евреев при губернаторе». Едва забрезжила «заря свободы», эти люди необычайно расплодились и их голоса зазвучали все громче. Их сплоченные ряды спешат предстать перед судом истории, в ходе нашего расследования.

Как не поверить, прислушиваясь к их речам, в упадок Великой Империи? Все предвещает его: факты и свидетельства очевидцев, мрачные картины эпидемий и моров, обстоятельный перечень бедствий, претерпеваемых в разных частях Ойкумены. Их прогнозы и предсказания целиком заполнены описанием катастроф, упадка, истощения средств, проигранных сражений, «превратностей моря», кораблекрушений, исчезновений судов, неурожаев, пожаров и других напастей. Можно ли усомниться в нездоровье, огромного тела разжиревшей Империи, когда, помимо всего прочего на дорогах множится число разбойников и население тает от чумы?