Читаем Крах плана Шлиффена. 1914 г. полностью

В итоге кавалерийские дивизии были подчинены не корпусам, а штабам армий: этот шаг оставил армейские корпуса без сильной конницы (войсковая конница должна была формироваться из донских казаков 2-й и 3-й очереди, то есть не перволинейного призыва), а значит, и без разведки. Вдобавок казачьи сотни, долженствовавшие составить войсковую конницу, опаздывали с прибытием на театр военных действий. Армейские же штабы не сумели надлежащим образом использовать конницу для ведения разведки впереди фронта расположения армии, сосредоточивая кавалерию на флангах армии с оперативным их подчинением ближним корпусам.

Этот паллиатив в любом случае оставлял пехоту без «глаз и ушей». В свою очередь, немцы перед войной усилили свою конницу на 7 полков, но это были конно-егерские полки, которые стали корпусной конницей, а не пошли на создание новых кавалерийских дивизий[59]

. Иными словами, если русские корпуса для ведения войсковой разведки получали резервные казачьи подразделения, к тому же опаздывавшие с мобилизацией (как и прочие резервные части), то немцы получили специально подготовленные полки конных егерей, нацеленных именно на решение задач ведения разведки.

Вышло так, что практически вся русская кавалерия стала как бы «стратегической», подчиняясь штабам армий, но организация их осталась дивизионной. Очень скоро Ставка Верховного командования начнет сводить кавалерийские дивизии в корпуса, но в первых операциях этого еще не было: и конница русских армий осталась как бы «не при делах», проводя только отдельные бои против неприятельской кавалерии. Лишь в 1-й армии еще до войны было предположено объединить конницу в большую самостоятельную группу из нескольких кавалерийских дивизий. Тем не менее эта группа не имела ни корпусных штабов, ни каких-либо прочих организационных единиц (саперы) и тыловых учреждений (корпусные обозы), присущих корпусу как войсковой единице. Даже штаб группы был выделен из состава 2-й кавалерийской дивизии, командир которой и возглавил всю группу.

Итак, кавалерия 1-й армии сводилась в две группы: главную под командованием Хана Нахичеванского (4 дивизии – 1-я и 2-я гвардейские, 2-я и 3-я кавалерийские) и действующую на левом фланге армии группу В.И. Гурко (1-я кавалерийская дивизия при поддержке 5-й стрелковой бригады). Начальник главной конной группы 1-й армии Г. Хан Нахичеванский не получил четкой задачи проведения рейда по чужой территории, а потому и сам зарываться не решился. В итоге вместо глубокого рейда в глубь неприятельской территории с целью разрубания немецких коммуникаций русская стратегическая конница просто-напросто составляла обычный мобильный авангард 1-й армии.

Мировую войну Хан Нахичеванский, бывший коренным гвардейцем, встретил в качестве начальника 2-й кавалерийской дивизии, и уже в ходе развертывания 1-й армии был назначен командиром всей армейской кавалерии (до 10 тыс. сабель), ввиду своих личных качеств и гвардейских связей. Он оказался самым старшим по производству кавалерийским начальником в 1-й армии, и потому довольно случайно получил под свое командование основную массу конницы, исходя из обыкновенного старшинства по службе.

Вся конница 1-й армии сосредоточивалась на флангах наступавших корпусов, что не давало русским возможности проводить полноценную разведку. Командарм-1 П.К. Ренненкампф надеялся вырвать победу в приграничных боях, после чего конница должна была преследовать противника, предварительно обойдя его с флангов. Слабость и малочисленность германской кавалерии по сравнению с русской были известны, так что командарм мог быть уверенным, что неприятельская конница не сможет на равных вести противоборство с русскими. Тем не менее стремление Ренненкампфа создать сильный конный кулак для самостоятельных операций в ходе наступления во многом было парализовано личными качествами командира кавалерии – Хана Нахичеванского. Неиспользование кавалерийских масс для нарушения мобилизации противника, пока русская кавалерия могла еще воспользоваться отсутствием артиллерийского превосходства у германцев, также имело тяжелые последствия для хода первых операций[60].

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Фитин
Фитин

Книга рассказывает о яркой и удивительной судьбе генерал-лейтенанта Павла Михайловича Фитина (1907—1971), начальника советской внешней разведки в 1939—1946 годах. В то время нашим разведчикам удалось выяснить дату нападения гитлеровской Германии на СССР, планы основных операций и направление главных ударов вермахта, завладеть секретами ядерного оружия, установить рабочие контакты с западными спецслужбами, обеспечить встречи руководителей стран антигитлеровской коалиции и пресечь сепаратные переговоры наших англо-американских союзников с представителями Германии. При Фитине были заложены те славные традиции, которые сегодня успешно продолжаются в деятельности СВР России.В книге, основанной на документальных материалах — некоторые из них публикуются впервые, — открываются многие секреты тогдашнего высшего руководства страны, внешней политики и спецслужб, а также разоблачаются некоторые широко распространённые легенды и устоявшиеся заблуждения.Это первая книга, рассказывающая о жизни и профессиональной деятельности самого молодого руководителя советской разведки, не по своей вине оказавшегося незаслуженно забытым.

Александр Юльевич Бондаренко

Военное дело
Воздушная битва за город на Неве
Воздушная битва за город на Неве

Начало войны ленинградцы, как и большинство жителей Советского Союза, встретили «мирно». Граница проходила далеко на юго-западе, от Финляндии теперь надежно защищал непроходимый Карельский перешеек, а с моря – мощный Краснознаменный Балтийский флот. Да и вообще, война, если она и могла начаться, должна была вестись на территории врага и уж точно не у стен родного города. Так обещал Сталин, так пелось в довоенных песнях, так писали газеты в июне сорок первого. Однако в действительности уже через два месяца Ленинград, неожиданно для жителей, большинство из которых даже не собирались эвакуироваться в глубь страны, стал прифронтовым городом. В начале сентября немецкие танки уже стояли на Неве. Но Гитлер не планировал брать «большевистскую твердыню» штурмом. Он принял коварное решение отрезать его от путей снабжения и уморить голодом. А потом, когда его план не осуществился, фюрер хотел заставить ленинградцев капитулировать с помощью террористических авиаударов.В книге на основе многочисленных отечественных и немецких архивных документов, воспоминаний очевидцев и других источников подробно показан ход воздушной войны в небе Ленинграда, над Ладогой, Тихвином, Кронштадтом и их окрестностями. Рапорты немецких летчиков свидетельствуют о том, как они не целясь, наугад сбрасывали бомбы на жилые кварталы. Авторы объясняют, почему германская авиация так и не смогла добиться капитуляции города и перерезать Дорогу жизни – важнейшую коммуникацию, проходившую через Ладожское озеро. И действительно ли противовоздушная оборона Ленинграда была одной из самых мощных в стране, а сталинские соколы самоотверженно защищали родное небо.

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы