Крах тирана

Муса-Гаджи торопился в Дербент. Путь туда был неблизкий, но слон бежал резво. Поначалу Муса-Гаджи останавливал слона, чтобы напоить и накормить животное, но тот сам знал свои потребности и ел, когда считал нужным. Муса-Гаджи обращался со слоном ласково, ни разу не пустив в ход острый штырь. Ему хотелось верить, что именно на этом слоне был паланкин, в котором везли Фирузу, и именно этот слон защитил ее от обнаглевшего Надир-шаха. Иногда Муса-Гаджи, погруженный в мечтания, произносил имя любимой, и ему казалось, что слон откликался покачиванием головы, будто это имя было ему знакомо.

Они двигались на юг, и природа становилась все богаче. Весна набирала силу, зелени уже было много, и речки, через которые они проходили, становились все полноводнее от таявших в горах снегов. Но чем ярче становился пейзаж вокруг, тем мрачнее были лица людей – они уходили на север целыми семьями и аулами. Над Дагестаном сгущались тяжелые тучи войны, и люди прибрежных поселений спешили спастись от надвигавшейся кровавой тирании по имени Надир-шах. Им даже некогда было поглазеть на удивительное животное. Радовались ему только дети, не понимавшие, что происходит.

С кем-то Мусе-Гаджи удавалось перекинуться парой слов, но и этого было достаточно, чтобы понять: в Дагестан снова пришла беда.

Наконец, вдали показались грандиозные стены древнего Дербента, стоявшего на пути из Европы в Азию, там, где горы подходили почти к самому морю. Существовал он с незапамятных времен и назывался по-разному – Узел ворот, Ворота ворот, Железные ворота, а много раньше – даже Кавказские Афины. Дербент видел много войн и правителей – от скифов и сарматов до Александра Македонского и Тамерлана.

Когда город принадлежал династии иранских шахов Сасанидов, Хосров I Ануширван решил отгородить свои владения от хазарских племен с севера и воздвиг гигантские стены. Они будто выходили из моря, включали в себя город и цитадель и уходили в горы на десятки верст. А кто-то говорил, что они перегораживали весь Кавказ до самого Черного моря. Но Арабский халифат простер свой меч с юга, разгромил Сасанидов и отбросил хазар. И только Петру I жители Дербента преподнесли ключи от города, уповая на обретение спокойствия под сенью императорского скипетра. Петр был очень удивлен такому гостеприимству: «Когда приближались к Дербенту, то наиб сего города встретил нас и ключ поднес от ворот. Правда, что сии люди не лицемерно, с любовью принесли и так нам рады, как будто своих из осады выручили».

В Дербенте Петр жил в наскоро сооруженной землянке, однако успел сделать немало распоряжений насчет будущности города, который счел весьма важным для Российской державы. Было велено поселить здесь гарнизон, возвести у моря новую цитадель с лазаретами, построить присутственные здания, учредить магазины и завести виноделие. План новой гавани, которая должна была принимать торговые и военные суда, Петр начертил собственноручно.

Однако Гянджинский договор положил конец надеждам дербентцев на спокойствие и процветание. Город был возвращен Персии, и дербентцы чувствовали себя горько обманутыми. Ни бунты, ни восстания горожан не в силах были положить конец тягостному персидскому правлению, а бесконечные высылки бунтарей и переселение в Дербент жителей из персидских провинций приводили город в упадок.

Но здесь еще было на что посмотреть и чему удивиться. Городские стены, такие широкие, что по ним можно было проехать на арбе, имели оборонительные башни и шесть больших железных ворот, каждое из которых имело свое название.

Караульные башни располагались и вокруг Дербента, на холмах и возвышенностях, откуда на многие версты видны были окрестности.

Городские стены поднимались к величественной крепости. Там, среди роскоши и под охраной сильного гарнизона, располагалась резиденция султана Дербента и Ширвана.

За стенами города было много кладбищ и мавзолеев, надгробия которых, похожие на саркофаги, были украшены арабской вязью с удивительным искусством. Особенно почиталось на северном кладбище место упокоения сорока воинов, погибших в битве с язычниками. Место это было накрыто куполом, вокруг возвышались флаги с надписями из Корана. Над надгробиями паломники читали молитвы.

С этой, северной, стороны и приближался к Дербенту Муса-Гаджи на своем слоне. Проезжая мимо кладбища, он произнес полагающуюся в таких случаях молитву и направился к фонтану, где останавливались караваны, идущие в Дербент. Муса-Гаджи напился прохладной воды и умылся. Слона напоил из отдельного бассейна для скота. Таких фонтанов в Дербенте и за его стенами было много. Воду в них проводили с гор по акведукам и скрытым под домами каналам. Ею же были заполнены и большие подземные резервуары, что помогало выдерживать долгие осады.

Неподалеку были одни из Дербентских ворот, звавшихся при арабах Баб ал-джихад – Ворота джихада, а затем именовавшихся Кырхляркапы – по названию кладбища мучеников. Над воротами, поверх стены, был устроен ряд башенок с бойницами.