Красавица

Она умолкла, вспомнив тот день – их поцелуй и то, как они пробрались в особняк Валентино, как поднялись на вышку… Но, правда, все это случилось до того, как они приняли лекарство. Рядом с Зейном она изменилась с самого начала, с того первого поцелуя.

Тэлли вспомнила, как ее «здоровье», казалось, то и дело возвращалось, а потом исчезало. Ей приходилось стараться, чтобы оставаться просветленной, и в этом она была больше похожа на других «кримов», чем на Зейна.

– Он прав, Тэлли, – сказала Мэдди. – Каким-то образом ты выздоровела сама.

Холодная вода

Тэлли осталась у постели Зейна. Он не спал и мог разговаривать, и ей легче было находиться здесь, чем обсуждать что-либо с Дэвидом. Все ушли и оставили их наедине.

– Ты знал, что с тобой происходит?

Зейн ответил не сразу. Теперь его речь изобиловала долгими паузами, почти как у Эндрю.

– Я понимал, что мне становится все хуже. Иногда даже для того, чтобы просто переставлять ноги, мне нужно было сосредоточиться. Но я не чувствовал себя настолько живым с тех самых пор, как стал красивым. Дело стоило того – обрести просветление рядом с тобой. Я думал: вот мы разыщем Новый Дым, и мне тут помогут.

– Тебе уже помогают. Мэдди сказала, что она ввела тебе немного…

Тэлли не договорила. У нее пересохли губы.

– Стволовых клеток? – подсказал Зейн и улыбнулся. – Ну да, конечно, свежеиспеченные нейроны. Теперь осталось только рассовать их по местам.

– Мы сделаем это. Мы будем стараться, чтобы ты был просветленным, – сказала Тэлли, и ей самой показалось странным собственное обещание.

Она сказала «мы», имея в виду себя и Зейна, как будто Дэвида не существовало.

– Если во мне еще осталось что просветлять, – устало выговорил Зейн. – Нет, не все мои воспоминания стерлись. Больше всего пострадали когнитивные центры и некоторые двигательные навыки.

– Когнитивные центры? Это… Это значит, мышление

? – осторожно спросила Тэлли.

– Да, и с движениями проблемы. Мне трудно ходить. – Зейн пожал плечами. – Но мозг так устроен, Тэлли, что способен переносить разные повреждения. Он так сконструирован, что все как бы хранится сразу везде. И когда что-то повреждается, оно не теряется совсем. Просто… затуманивается. Чувствуешь себя как с похмелья. – Он рассмеялся. – Похмелье просто жуткое. И если бы ты знала, как мне надоело целыми днями валяться в постели. А еще у меня, похоже, зуб разболелся от здешней еды. Мэдди говорит, что это просто фантомные боли из-за поражения мозга.

Он ругнулся и потер щеку. Тэлли взяла его за руку.

– Не могу поверить, что ты так мужественно все это переносишь. Просто поразительно.

– Это ты о себе должна так говорить, Тэлли. – Зейн попытался приподняться и сесть, но у него дрожали руки и видно было, как он слаб. – Ты сумела вылечиться безо всяких лекарств, которые бы привели в порядок твой мозг. Вот это невероятно!

Тэлли опустила взгляд, посмотрела на их сцепленные руки. Она совсем не казалась себе невероятной. Она была грязная, от нее воняло и она чувствовала себя просто ужасно из-за того, что не приняла обе капсулы. Тогда ничего этого не случилось бы. У нее даже не хватало храбрости поговорить с Зейном о Дэвиде. И наоборот.

– Странно было увидеть его? – вдруг спросил Зейн.

Тэлли посмотрела на него. Заметив ее обескураженность, он усмехнулся.

– Перестань, Тэлли. Я не читаю твоих мыслей. Меня тут столько раз насчет этого разговора предупреждали… Ведь ты мне о нем сказала, когда мы с тобой в первый раз поцеловались, помнишь?

– Да…

Значит, Зейн этого ждал все время. Тэлли и сама могла бы догадаться. Может быть, ей просто не хотелось принять очевидное.

– Да, – сказала она. – Видеть его довольно странно. Я совсем не ожидала, что именно он встретит меня на Ржавых руинах. Что мы встретимся одни, лицом к лицу.

Зейн кивнул.

– Очень интересно было ждать тебя. Его мать говорила, что ты вообще не придешь. Что ты, наверное, струсила, потому что, по большому счету, не лечилась. Якобы ты мне только подыгрывала, изображала просветленность.

Тэлли закатила глаза.

– Она меня недолюбливает.

– Что ты говоришь! – чуть насмешливо проговорил Зейн. – Но мы с Дэвидом решили, что рано или поздно ты появишься. Мы решили, что…

Тэлли простонала:

– Так вы с ним что, теперь закадычные друзья?

Зейн довольно долго молчал.

– Пожалуй, да. Когда мы сюда добрались, он очень много расспрашивал меня о тебе. Думаю, он хотел узнать, сильно ли тебя изменила красота.

– Правда?

– Правда. Он встретил нас на Ржавых руинах. Он и еще Крой. Они там ждали сигнальных вспышек. Оказывается, они специально оставили в одном доме журналы, чтобы их увидели городские уродцы и поняли, что на развалинах побывал кто-то из дымников. – Зейн говорил все менее разборчиво, казалось, он засыпает. – Ну… я вроде как обрадовался, что наконец увидел его… После того как струсил тогда, много месяцев назад. – Он посмотрел Тэлли в глаза. – Знаешь, Дэвид очень тосковал по тебе.

– Я разрушила его жизнь, – тихо пробормотала Тэлли.