Красавица Амга

— Знаю, что вы, господин полковник, говорите это во хмелю. Но обращение «брат» предписал генерал Пепеляев. Ваша дружина пришла освободить якутов от большевиков, дать им свободу, дать им основы государственности…

— Государственность якутам! — как от зубной боли простонал Мальцев. — Как собаке юбка… Свобода? Но что будет делать со свободой дикарь? Свобода дикости — это свобода? Что будет делать дикарь со свободой — лепёшку себе испечёт? Талдычат нам: якутский народ нас пригласил! Пригласили… Ни подводы, ни куска мяса от вас без насилия! Эсер Куликовский — вот кто нас сюда приглашал! Знаете такого? Управляющий Якутской областью…

— А Никифоров? А Попов? — вставил вопрос Чемпосов. — Разве они не якуты?

— Якуты, да только на остальных якутов им плевать!

— Неправда! Генерал Пепеляев в своих воззваниях…

— Пепеляев! В своих воззваниях! Сказочки для дураков… А вы знаете, что он сказал нам? — перегнулся Мальцев через стол. — До поры до времени не обижать якутов, обещать им всё! До поры! А потом мы поддадим им под зад, ох, поддадим! Все богатства этого края будут наши! Вот так, мои любезные. Мы победим, а после победы будете управлять вы, якуты, — так, что ли? Вот вам! — и с грубостью захмелевшего извозчика сунул под нос Чемпосову кукиш. — Губернатором Якутии Пепеляев назначит меня! Или Андерса…

Чемпосов побледнел. Томмот поймал под столом его руку и зажал в своей. Глядя на Мальцева, он поразился, как быстро во хмелю меняется человек, как выворачивается его изнанка и он сотворяет такое, чего трезвый никогда бы себе не позволил. Прошлый раз на допросе, домогаясь от Томмота показаний, он разговаривал больше кулаками, а сейчас и сам, как на допросе, но без принуждения, выболтал всё, что знал. Ну, что же, он сам подаёт оружие против себя. Хорошо бы узнал Пепеляев…

— У-у! — как от лютой тоски завыл Мальцев и замотал головой. — Кадровый офицер лейб-гвардии его величества Николай Николаевич Мальцев за одним столом чёрт знает с кем! Я, который в ставке верховного главнокомандующего чокался со своим тёзкой великим князем Николаем Николаевичем… Позор! — Пудовый удар кулака по столу подбросил объедки, опрокинул пустые бутылки. — Встать!

Все трое — Валерий, Чемпосов и Томмот — непроизвольно вскочили.

— Подполковник Мальцев уходит…

Валерий подхватил его под мышки. Качаясь, как две ракиты на ветру, они пошли в обнимку в правый угол дома, и Валерий сам надел на гостя шубу, застегнул её, надел на него шапку. Хватая ручку двери, но мимо, гость чуть не грохнулся вниз лицом, однако устоял. Уже перешагивая через порог, он в последний раз оглянулся:

— П-подполковник Мальцев уходит…

Проводив гостя, Валерий скоро вернулся и, раздеваясь в правом углу, испытующе глядел на понуро сидящих дружков. Пока он уходил и вернулся, они не притронулись ни к еде, ни к вину и не проронили ни слова. Валерий подошёл к столу.

— Выпьем! Давайте есть-пить…

Чемпосов отодвинул свой стакан, Томмот накрыл кружку ладонью.

— Сыны народа всерьёз обиделись! Дурачьё!

— Глухой, что ли? — Чемпосов вскинул голову. — Не слышал, как он нас поносил?

— А вы-то сами не оглохли случаем? Нас во все времена так поносили! Плосконосые, а туда же норовят, в великие народы! Но плюнем на это и будем помнить лишь об одном: деньги, деньги, деньги! Будет у меня мошна толста, буду и я, азиат, благородней любого европейца. И вот этот спесивый офицер лейб-гвардии его величества будет целовать мои торбаса! Вот вам, мальчики, и цель, и направление жизни! Выше голову!

Томмот с интересом глянул на Валерия:

— Ну, удивил ты меня! Оратор…

Валерий принял это за похвалу. Левой рукой он обнял Томмота за плечи, правой налил ему и себе.

— Удивился, говоришь? Оратор? Школа Чека! Это там сидя, я понял, как надо жить! За то, чтоб и мы когда-нибудь взлетели белыми птицами!

— Блюдолизы никогда не взлетят! — вскипел Чемпосов.

Валерий сначала выпил, закусил и только потом удостоил ответом:

— Ну, хорошо. Потешь душу, обидься на этого подполковника, вознегодуй, а он вынет пугач да пулю тебе! А нет, так в контрразведке замучает. Найти себе смерть — дело нехитрое. Выдержать да перетерпеть всё, чтобы восторжествовать, — вот это дело другое! Понятно я говорю?

— Нет худшего, чем ходить на задних лапках! — продолжал своё Чемпосов.

— Ничего, походишь! — погрозил ему Валерий. — Ты не один! Схватят тебя, тень падает и на меня. Вытворишь что — защищать и сочувствовать не буду, сам наступлю ногой на горло! Я тебя предупредил…

Хмель, как видно, шибанул ему в голову. Он опять подсел к Томмоту.

— Сатана, хороший ты парень. Я тебя люблю… Ты мне спас жизнь. Но и я тебе отплатил тем же, поручился за тебя. Я ради тебя г-готов на всё! Давай-ка я тебя поцелую!

— Бабы мы, что ли, целоваться? — отстранился Томмот.