Красавица для Чудовища (СИ)

Наверное, весь пережитый день мой организм держался лишь для того, чтобы я смогла вдоволь разревется в своей комнате. Михаил ни разу не заходил ко мне и не говорил со мной, а служащие дома лишь единожды поинтересовались моим состоянием. Я никогда не чувствовала себя настолько ненужной. Белой вороной в этом доме.

Вечером мне позвонила Агата. Мне самой нужно было позвонить домой, ведь я сильно соскучилась по папе и сестрам. Давненько я не слышала столько радости в ее голосе: сестра искренне поздравляла меня и расхваливала нашу роскошную свадьбу. В сводке новостей наша свадьба стала темой номер один: все только и говорили о событии года, о чудом спасшемся наследнике Альберта Соколовского и его молодой жене. Брезгливо откинув телефон в сторону, я подобрала под себя ноги и неустанно продолжила смотреть в окно: снег хлопьями ложился на землю и на прекрасные деревья в саду. Вид отсюда был невероятный. Ко мне в дверь постучали, нарушив этим долгожданный покой, который мне удалось поймать в течении вечера.

— Простите, — тихо произнесла Катя. — Не отвлекаю вас?

Я покачала головой.

— Михаил Альбертович просит вас зайти к нему, — добавила девушка. — Его кабинет отсюда по коридору слева.

Я рефлекторно растёрла руки, покрывшиеся мурашками от ее слов. Сползая с кресла у окна, я поправила на ходу свой безразмерный темно-зеленый свитер и зачем-то посмотрела в зеркало. На моем лице не было косметики, и глупо было наряжаться ради того, чтобы идти в кабинет к Михаилу, которому уж точно не было дела до моего внешнего вида. Разве что, его раздражала моя красная помада, которую он же собственноручно стер с моих губ в тот вечер в «Сохо». Я хорошо помнила, что он посчитал меня тогда вульгарной, а вчера еще раз подтвердил свои слова при отце. От этих мыслей мое сердце ныло от боли.

Слуги обращались к нему исключительно по имени отчеству, но, а как мне к нему обращаться? Внутренний голос называл меня дурой, и я слишком сильно нервничала, думая обо всем этом. Постучавшись к нему в кабинет, я дернула за ручку.

— Вы звали меня? — пропищала я, удивляясь тому, как изменился мой голос. Я задрожала, когда мужчина кивнул, приглашая меня внутрь.

Его кабинет, подобно остальной части дома, был исполнен в том же классическом старинном стиле. При других обстоятельствах, я бы могла часами увлеченно разглядывать различные детали на полках и огромный шкаф с книгами, очевидно, наполненными экземплярами старых изданий.

Михаил был одет уже в черный свитер и черные брюки. Потупив голову вниз, чтобы ненароком не начать разглядывать его, я встала в центр кабинета, прямо напротив его стола. Мужчина писал что-то на бумагах, сосредоточенно вчитываясь в текст. Я чувствовала себя провинившимся ребенком, которого родители позвали в гостиную, чтобы отчитать.

— Послушай, — мягко начал он. Я вздрогнула, услышав его бархатистый голос, даже вопреки тому, что его тон был совершенно безразличным. — Мне жаль, что ты вчера услышала наш разговор с отцом. Наши семейные драмы не должны тебя касаться.

Я подняла голову и случайно посмотрела ему в глаза. Почти черные, со стальным блеском. Его слова меня удивили, и я слабо кивнула.

— В таком случае нет смысла скрывать от тебя очевидное, — выдохнул он. — Наш брак — ненастоящий. Разведемся через год, и ты будешь свободна.

— Хорошо, — тихо ответила я, сглатывая.

Еще вчера утром я именно этого и хотела.

«Бойтесь своих желаний», — подумала я.

Не думала же я, что судьба так искусно накажет меня.

— Ты встречаешься с кем-нибудь? — неожиданно спросил он. Молча уставившись на супруга, я сглотнула. — Да или нет? — громче переспросил он.

— Я… — пискнула я, опуская голову.

— Ты онемела? — презренно спросил он.

— Нет, — вздрогнув, ответила я, качая головой. Он ужасно груб и резок со мной. — Я не знаю, как ответить на этот вопрос. У меня есть друг.

— Вот и хорошо, — выдохнул он, вальяжно рассаживаясь в кресле. — Можешь дружить, встречаться с ним и с другими своими друзьями и дальше, — безразлично добавил Михаил, а мне от его слов почему-то стало неприятно.

— Поняла, — робко ответила я.

Он решил позвать меня, чтобы посмеяться надо мной? В его разговоре не было ровным счетом ничего унизительного, и я чувствовала, что он говорил искренне. Но мне все равно было очень плохо, ведь я все еще прокручивала в голове ту сцену из клуба. Возможно, он бы сам завел разговор об этом, если бы захотел.

— Только возвращайся домой не позднее полуночи, — добавил он. — И не смей никого приводить сюда, — отрезал супруг. — Я не хочу видеть посторонних людей в своем доме. И еще кое-что, — резко продолжил он, глядя мне в глаза. — Я в принципе не люблю посторонних людей… — открыто намекнул Михаил.

— Я вас поняла, — монотонно проговорила я, кивая. Он не хочет, чтобы я мелькала у него перед глазами. Грустно, но мне придется пережить и это, соглашаясь с каждым его словом.

Тиран и чудовище — самое подходящее описание Михаила.

— Чем занимаешься? — его следующий вопрос. — Работаешь где-нибудь?