Красавица для Чудовища (СИ)

— Бедняжка моя, — жалобно цокнула она и помотала головой.

В комнату вошла довольная Алиса вместе с племянниками. Дети подбежали к Агате и радостно завопили в руках мамы. Улыбающийся Алешка приполз ко мне на колени, утыкаясь лицом мне в плечо.

— Настюш, — улыбнулась средняя сестра, наблюдая за тем, как я милуюсь с племянником. — Тебе так идут дети, — искренне добавила она. — Глядишь, скоро тоже родишь своему Мишке ребенка.

— Нет! — запротестовала я. Сердце подпрыгнуло за грудиной, стучась о ребра.

Зачем она так неожиданно сказала такое? Никогда прежде я всерьез не задумывалась о детях, а сейчас мне нельзя думать об этом и вовсе. Нужно смотреть правде в глаза — детей от Михаила у меня не будет. Возможно от кого-то другого, после того, как мы разведемся. Но не от него.

— Скажешь тоже, — засмеялась Алиса. — Мишке. Какая чушь…

Внутри меня что-то болезненно щелкнуло после слов старшей сестры.

— Как у него дела? — равнодушно спросила старшая сестра. — Вы поладили?

Рассказав вкратце события первой недели в доме Михаила, я сразу же замолчала.

— У тебя с ним секс был? — невозмутимо спросила она, будто кроме этого, ее больше ничего не волновало.

— Нет, — дернувшись, ответила я. Алиса выдохнула, а затем тихо засмеялась.

— Поэтому грустишь? — цинично спросила она. — Агата цокнула, уставившись на старшую сестру, красящую губы моим бальзамом.

Признаться, мне не хотелось сегодня встречать здесь Алису. Совершенно некомфортно было говорить о своем муже ей, даже не взирая на то, что он успел меня обидеть этим утром. Я могла поделиться своей личной жизнью с Агатой, но не с Алисой.

— Соскучилась очень по папе, — честно призналась я, стараясь перевести неприятную мне тему. — И по вам, конечно же.

— Эх Настёна, Настёна, — хмыкнула Алиса, громко и демонстративно выдыхая. — Дура ты.

— Что ты такое говоришь? — возмутилась Агата, укладывая детей на моей кровати. — Бессовестная.

— Я говорю, что есть, — расчёсывая волосы поучала старшая сестра безразличным тоном. — Могла бы жизнью наслаждаться, а сидишь тут как на иголках. Я не вижу, что ли.

— Я не сижу как на иголках, — пробормотала я.

— Тебе такой шанс выпал, а ты страдаешь по этому ублюдку, — брезгливо добавила она. — Думаешь, я не заметила, что ты в него влюбилась? Лучше бы тратила его бабки налево и направо и кайфовала.

— Не смей оскорблять его! — всполошилась я, привставая на кровати. Мои щеки вспыхнули от ее беспардонности и грубости. — Никогда!

Алиса посмотрела на меня с непониманием, а затем изогнула бровь.

— На секундочку: его папка чуть нашего за решетку не отправил, — укоризненно проговорила Алиса. — Ты, кажется, совсем об этом позабыла, бессовестная, — цокнула она. — Конечно, теперь же тебе Мишка Соколовский ближе нас стал, — добавила она елейным тоном, скрещивая руки на груди. Я внимательно слушала каждое ее слово, от которого болезненно покалывало в сердце. — Только он свою любимую Марину на тебя ни за что не променяет. С мертвыми людьми невозможно соперничать. — Алиса покачала головой. — Запомни, дурочка: он никогда тебя не полюбит и не признает. Ты ему не нужна, и он уже не раз показал тебе это.

Всхлипнув, я отвернулась и сразу же уткнулась лицом в подушку. Агата что-то тихо пробубнила себе под нос.

— Надо прямо правду говорить, — громко сказала Алиса. — Не маленькая уже, переживет.

И Алиса вышла из моей комнаты.

— Зачем она пришла сегодня сюда, — захныкав, спросила я тихо, когда мы с Агатой остались наедине. Дети уже спали, лежа на моей кровати.

Алиса говорила чистейшую правду, которую мне не хотелось принимать, наверное, поэтому мне было так больно. Когда я осталась в комнате одна, в полной тишине, я немного пришла в себя. Заснуть в своей комнате было невозможно: я ворочалась в постели. В своей постели, в своем маленьком мире, в котором мне было так хорошо. Огляделась по сторонам: теперь, эта комната, почему-то не казалась мне настолько родной, как раньше. С нашей свадьбы не прошло и месяца, а я, к своему стыду, уже успела привязаться к тому дому.

Что он сейчас делает? На часах было почти десять. Наверное, Михаил сейчас в бассейне или же, просто тренируется.

Варвара Степановна, увидев меня утром на кухне, сразу же стала возмущаться и приговаривать, что в доме мужа я похудела от того, что меня стали плохо кормить.

Интересно, он хоть раз за это время вспомнил обо мне? Взяв телефон в руки, я стала просматривать ленту в социальных сетях, и с горечью подумала о том, что у меня даже не было его номера телефона.

Все утро после завтрака я провела в оранжерее, укутавшись в плед, в окружении своих любимых цветов с чашкой какао в руках. Дома было слишком шумно из-за активных игр племянников, поэтому, переместившись в излюбленное место в доме, я провела здесь несколько часов. По крайней мере в своем доме мне было не запрещено прикасаться к розам.