Красавица и чудовища

Он умудряется приземлиться, почти ровно, не опрокинув нас на полной скорости. Из-под колес летит пыль и камни, когда Ворон разворачивается на месте и припускает в другую сторону. Я слышу лязг металла и чьи-то крики. Байк справа от нас падает на бок, исчезая вместе с мотоциклистом в пыли. Другой, как бумажный макет, вминается в капот внезапно перерезавшего нам путь автомобиля, складываясь почти пополам.

Похоже, преследователи тоже успели разделиться и отследить перемещения каждой группы.

Ворон несется на такой скорости, что я даже не представляю, как он успевает реагировать на выбоины, повороты и каким, не иначе как седьмым чувством, реагирует на движение и маневры преследующих нас автомобилей. От страха за него и Медведя я почти не вижу ничего за запотевшим от слез и частого дыхания стеклом шлема.

Онемевшими и скользкими от крови пальцами продолжаю держаться за него. Кровь не останавливается, и ею уже пропитались даже его джинсы. Шлем на моей голове заглушает какой-то писк, похожий на комариный, и не сразу, но я понимаю, что это — свист пролетающих мимо пуль.

Те, кто нас преследует, уже совсем рядом.

Ворон делает какое-то неуловимое движение рулем, напрягаясь всем телом, чтобы помочь байку вписаться в поворот. Для этого приходится перенести вес тела на правую сторону.

У него все получилось бы.

Если бы потеря крови не ослабила его к этому времени.

Руль вздрагивает в его руках, и по байку прокатывается волна дрожи. В следующую секунду он переворачивается, и сила удара выбивает нас из седла, отбрасывая сторону.

Какое-то время ревущий, как озлобленный во время корриды бык, мотоцикл продолжает хаотичное движение, а после влетает в ствол дерева. Движущиеся колеса вспахивают землю, поднимая волну пыли, а мотор захлебывается. И затухает.

Кое-как я успела сгруппироваться, но падение все равно оказалось очень болезненным. Забрало моего шлема треснуло, а перед глазами повисла кровавая муть. Повторное сотрясение явно не пошло мне на пользу.

Я отбросила шлем в сторону, и меня едва не вывернуло наизнанку. Прямо в пыли передо мной лежало смятое покореженное тело. Я бросилась к нему. Зрение подвело, но руками я нащупала жесткую кожу куртки, которой не было на Вороне. Значит, это не он.

Куртка на мне тоже спасла от мелких царапин, хотя и не помогла от ушибов. Тело болит, но адреналин в крови заглушает неприятные ощущения.

Шатаясь, я поднялась на ноги. Ворон не мог упасть слишком далеко.

Стоило подняться, как меня моментально оглушило ревом моторов и нескончаемыми пулеметными очередями. Редкие глухие и мощные взрывы прокатывались по телу, заставляя кровь бежать быстрее.

А я кружила в пыльной буре, не зная, куда идти и в какой стороне искать своих.

* * *

— Кейт!

Мое имя чудом прорывается сквозь гул, ревущий в моих ушах. Я поворачиваюсь на голос, который не смогла даже узнать, и вздрагиваю всем телом, отпрыгнув в сторону, когда на полных порах ко мне подъезжает бронированный внедорожник и тормозит рядом. Я его совсем не слышала.

Повинуясь зову инстинктов, которые во мне тренировала Майя с пятнадцати лет, в считанные секунды нагибаюсь к телу погибшего, которого только что ощупывала, и выпрямляюсь уже с взведенным пистолетом в руках, направленным на распахнутую дверь.

Я плохо вижу и не сразу понимаю, что стрелять не нужно.

Это Медведь.

Мои руки падают вдоль тела, а Медведь бережно вынимает оружие из моих рук, а после крепко обнимает.

— Я знаю… Я уже нашел его.

Поднимаю на него удивленный взгляд. А он убирает пальцем мои слезы.

— Все это время ты повторяешь его имя, Кейт. Садись в машину. С Вороном все хорошо.

В темном из-за тонированных стекол салоне меня колотит от пережитого. К своему ужасу я не нахожу там Ворона, хотя не знаю, с чего я взяла, что он должен быть именно там.

— Кто это? — я не могу поверить в то, что с прибытием Медведя все кончено. — Кто напал на вас?

— Это ФБР. Гони, — говорит он водителю, захлопывая за мной дверь. — А теперь посмотри на меня, Кейт.

Мое сердце рвется на куски от того, каким тоном это сказано.

Нет…

Не надо, Эдвард.

Пожалуйста, только не это.

— Помнишь, что я говорил тебе о нормальной жизни?

Нос щиплет от слез, а ребра горят огнем после удара об землю, но я все равно бросаюсь к Медведю, цепляясь всеми десятью пальцами.

— Нет!.. Нет!

— Так будет правильно. Мы живем вне закона, Кейт. Это наша обычная жизнь, которая не для тебя. В части штатов для нас с Вороном вынесли бы смертный приговор, и это правильно. Это слишком эгоистично для нас двоих держать тебя рядом с собой, обрекая на такую же жизнь, как у нас.

Нет…

Не надо.

Я задыхаюсь, глядя в его непроницаемо-черные глаза. Вижу порезы на лице и то, как он морщится, когда машина вздрагивает на очередной кочке на бездорожье.

Сама отодвигаю его куртку, не слушая дальше. На животе Медведя тоже темнеет кровь.

Металлический запах крови из моих кошмаров с правдивой жестокостью оживает прямо в реальности, заполняя салон. Из-за крови мои легкие горят огнем, а ужасающий факт потери теперь возведен в квадрат.

Я снова теряю.