Красавица и чудовище (СИ)

Погода не располагала к прогулкам: мокрый снег и пронизывающий до костей ветер заставляли людей спешить домой в тепло, и только этот малец продолжал упорно стоять на крыльце и мерзнуть.

— Ничего, — буркнул он и отвернулся, кутаясь в воротник явно не очень теплой куртки.

— Почему тогда плачешь? — Алекс присел на корточки и взял мальчика за плечи. Серьезный, взрослый взгляд обезоруживал. Он невольно вспомнил себя в его возрасте, и сердце болезненно сжалось. Тот Женя Царев жил хоккеем, все его время было четко подстроено под тренировки, и ни одной свободной минуты в этом расписании не имелось. Мама и папа поддерживали его и всегда гордились им. Но где родители этого мальчика? Почему оставили его одного на морозе?

— Вам какое дело?

— Ну, раз спрашиваю, значит, есть дело.

Гилберт попытался улыбнулся, чтобы хоть как-то расположить к себе непростого собеседника, но на мальчика это не произвело должного впечатления — потупив взгляд, он продолжал хранить молчание.

— Ну ты чего молчишь-то?

У него самого ноги промерзли насквозь, что уж говорить о ребенке — ботинки на тонкой подошве…

— Мама не разрешает с незнакомыми разговаривать, — совершенно серьезно заявил малец и, высвободившись из рук Алекса, снова отвернулся.

— А ты всегда слушаешься маму?

— Конечно.

— Ну хорошо, — сдался Гилберт, покопался во внутреннем кармане и вытащил визитку. — Вот, держи. Давай тогда познакомимся.

Мальчик недоверчиво взял карточку и округлил глаза от удивления.

— Алекс Гилберт, — восхищенно воскликнул он. Слезы высохли в секунду.

— Тише ты, не надо привлекать внимание.

Алекс улыбнулся — все эмоции паренька отразились на лице, оно засветилось неподдельным интересом.

— Это правда вы? — шепотом спросил мальчик, все еще не веря в то, что его кумир стоит рядом. Даже в самых смелых мечтах не мог представить, что познакомится с Гилбертом. Каждый уважающий себя хоккеист знал этого человека, но не всем выпадала честь пообщаться с ним лично.

— Что, не похож?

— Не знаю, — ребенок неопределенно пожал плечами. — Вы же стольким командам помогли стать чемпионами! Стольким игрокам дали путевку в жизнь!

Алекс смутился — такой реакции явно не ожидал. К славе он относился скептически и терпеть не мог излишнее внимание к своей персоне.

— Вот видишь, как много ты обо мне, оказывается, знаешь. Может, теперь скажешь, как тебя зовут?

— Женя.

— Почти тезка… — Гилберт грустно усмехнулся. Женя Царев остался в прошлом, его больше не существовало в природе, а когда-то он был таким же мальчишкой — смелым и отчаянным, подающим большие надежды хоккеистом…

— Что?

— Ничего, будем знакомы, Женя, — он протянул руку, и паренек уверенно ответил рукопожатием.

— Теперь-то расскажешь, что у тебя случилось?

— Папа сказал, ждать его здесь, и ушел.

Женя интуитивно чувствовал, что Алекс не обидит, и доверился ему.

— Давно?

— Час назад.

— Позвони ему.

— Не могу, телефон сел.

— На, с моего набери, — Гилберт достал свой смартфон и протянул его мальчику.

— Я только мамин номер помню, — виновато ответил тот и шмыгнул носом.

— Ей позвони.

— Не буду. Она на собрании, да и не хочу я ей говорить, опять с папой скандал получится, и мама будет плакать.

— И часто твоя мама плачет?

— Часто. Особенно, когда думает, что я сплю.

«Бедный ребенок», — подумал про себя Алекс.

В его семье всегда царили любовь и взаимопонимание, родители даже голос не повышали друг на друга, не то что скандалить при ребенке. Он впервые увидел, как мама плачет, только в больнице после аварии и навсегда запомнил этот момент. Уже тогда его ненависть к Лизе пустила корни в душу и с каждым днем набирала обороты. Он обещал отомстить ей за пролитые слезы матери и намерен был сделать это во что бы то ни стало.

— Ладно. Домашний адрес ты хоть знаешь?

Гилберт шумно выдохнул и, отогнав непрошенные мысли, сосредоточился на насущной проблеме — нужно было доставить мальчика домой.

— Знаю.

— Садись в машину, я отвезу.

Алекс щелкнул брелоком, и белый Ландкрузер дружелюбно мигнул фарами, приглашая насладиться теплом его салона.

— Не могу…

— Да что за чушь? Поехали!

Гилберт уже прилично замерз и даже боялся представить, каково этому несчастному ребенку, простоявшему на улице целый час.

— Нельзя. Если я ослушаюсь, папа может наказать меня…

— Послушай, Жень. Ты, конечно, можешь упереться и стоять здесь на морозе до утра, но к хорошему это не приведет. Заработаешь воспаление легких и попадешь в больницу. Думаешь, маме от этого будет хорошо?

— Нет, — тихо ответил мальчик. Меньше всего ему хотелось расстраивать маму.

— А отец, наверное, давно дома тебя ждет, просто дозвониться не может. Телефон-то сел…

Алекс приобнял его за плечи и уверенно повел в сторону своего автомобиля.

— Ну все, поехали. Если хочешь, под мою ответственность.

— Нет, я всегда сам отвечаю за свои поступки, — возразил Женя.

Гилберт, в который раз поразился его взрослости, но промолчал, лишь кивнул в знак согласия.

Уже в машине включил печку на всю мощность и, выслушав указания по маршруту, вырулил с парковки.

***