Красавица и миллиардер

– Спасибо, – произносит Лера. – Покажи Арине оранжерею, у нас только закончил работать дизайнер. Вадим не оценил японский стиль, который я выбрала, так что мне срочно нужны союзники.

Я подмигиваю Лере. Мол, намек ясен.

Максим поднимается на ноги и подает мне ладонь. Я только рада выйти на свежий воздух, да и когда я еще побываю в загородном элитном доме? Мне любопытно оглядеться, я люблю красивые места, а тут, оказывается, есть целая оранжерея. Я бывала в оранжерее только в императорском дворце в Ливадии. И это было чудесно!

Я иду за Максимом, который выводит меня через ту же дверь, в которую мы вошли. Я окидываю взглядом окрестности и вдруг понимаю, что есть место, которое интересует меня даже больше. На глаза попадается домик охраны. А Максим говорил, что работал на брата обычным охранником.

– Значит, вот то черное строение. – Я сама указываю на домик. – И как долго ты жил в нем?

Максу требуется пара мгновений, чтобы перестроиться на новый разговор. Но он не против, он кивает на тропинку, которая ведет к черному домику, и первым делает шаг.

– Пойдем, – произносит Максим. – Там есть комнаты для отдыха, кухня и сейф с оружием.

– А мы там никому не помешаем?

– Ребята свалят, когда увидят по камерам, что мы идем туда.

– А вдруг кто-то спит?

– Еще рано.

Максим подводит меня к двери, на которой висит замок как в отелях. Он прикладывает к нему карточку, которую ему только что дал брат.

– Я частенько ночевал здесь в длинные смены. На брата я проработал два года как охранник.

– Это было своего рода стажировкой?

Макс усмехается.

– Можно и так сказать. Вадим сильно помог мне. Он сразу вывел меня в стратосферу большого бизнеса: поделился связями, чтобы я смог создать свою фирму, дал в долг на старт.

Максим толкает дверь и заходит первым.

Наверное, профессиональная привычка.

Я знаю от Ксюши, что Максим безопасник, и в его жестах можно заметить намеки на это.

– Я организую охрану крупным клиентам, – добавляет Макс и перегибается через стойку, где находит выключатель. – Сам уже не лезу под пули.

– Но было, да? В тебя стреляли?

Я видела его без рубашки. Но на нем столько шрамов, что невозможно понять, есть ли там огнестрельные.

– Бывало.

Он ведет плечами, и я не нажимаю дальше. Чувствую, что эта тема то ли под полным запретом, то ли он не хочет пугать меня лишний раз.

Я запоздало ловлю себя на том, что смотрю только на него.

И правда, какая разница, где мы? В домике охраны или оранжерее? Мое внимание все равно тянет магнитом к его массивной фигуре. Максим кажется совершенно открытым, он говорит о своем прошлом, не дожидаясь моих вопросов, и в то же время он загадка. Как коробка фокусника, где обязано быть и второе, и третье дно.

А может, и десятое.

Он со сложной историей.

Это чувствуется.

– Тут шкафчики с личными вещами. – Максим указывает на ряд темно-зеленых шкафчиков, которые выглядят как армейские. – Мой был этот.

Он проводит крепкими пальцами по металлу.

Он как будто замыкается в себе на несколько секунд.

Я подхожу ближе и кладу ладонь на его плечо.

Легкое касание вместо слов.

Максим реагирует на мое прикосновение, он молча утягивает меня к себе, запирая в тесную коробочку. Я оказываюсь зажата между шкафчиком и его мускулистым телом.

Черт.

Часть меня намекает, что надо хоть немного посопротивляться для приличия. Но эта часть ничего не может поделать с тем, как Максим смотрит на меня. Под его взглядом чувствуешь себя самой красивой и желанной. По кровотоку бежит электричество, все эмоции заостряются и становятся невыносимо яркими.

Густыми.

Тягучими, как карамельная паста.

– А я уже хотела похвалить тебя, – все же произношу, собирая волю в кулак. – Я думала, ты будешь постоянно прикасаться ко мне в доме, позволять себе лишнее, используя момент.

Я же приехала сюда как его девушка.

Но Макс вел себя за столом предельно воспитанно.

Трогал мою ладонь и пару раз заплел браслет из своих горячих пальцев на моем запястье.

Вот и все.

А тут…

Так близко.

Я дышу его дыханием.

И тону в его темных глазах, в которых нет ни намека на мое спасение.

– Я сейчас поцелую тебя, – низкий баритон делает что-то незаконное с моей чувствительностью.

Нет, так нельзя…

Нельзя так жестоко с впечатлительными девушками.

Макс подхватывает мои руки и заводит их наверх, заставляя меня выгнуться. Дверца шкафчика бьется, издавая скрип-стон.

Или это я так звучу?

Это мой стон?

Максим проходит последние сантиметры и накрывает губами мои губы.

Его поцелуй приносит чистое удовольствие. Я совершенно теряюсь и держусь на ногах только благодаря тому, что падать некуда. Я стиснута со всех сторон и могу не думать о балансе. Мои руки сами поднимаются выше, скользят по мужской рубашке и накрывают покатые плечи. Я сдавливаю их теснее, желая заострить эмоции, и чувствую, как горячий выдох Максима толкается мне в рот. Он так ярко реагирует на мои прикосновения, что мне становится невыносимо жарко.

И тесно.

И мало.

И на грани потери сознания.

На несколько секунд все просто-напросто исчезает.

Есть только его губы.

– Макс, – шепчу, приходя в себя и пытаясь найти хоть глоток воздуха между нашими телами. – Тише…