У Натальи упало сердце. «Неужто люди про меня так говорят?» – пронеслось в голове. Она опустила глаза, стараясь скрыть волнение.
– Пропусти, она хороший человек! – снова попросил Алексей. – Если и сердится когда, то потом жалеет.
Старик отодвинулся в сторону, освобождая для Натальи проход. Подойдя к Алексею, Михална схватила его за рукав:
– А ты как сюда попал? Почему он не хотел пускать меня?
Алексей взял её под локоть и повел по тропинке. Вокруг было так благолепно, что Михална не переставала охать от восторга, оглядываясь по сторонам. Цветы – яркие, невиданных оттенков, крупные и мелкие, покрывали собой пологие склоны. Солнце грело как-то особенно приветливо, над деревьями порхали, чирикая птицы. Блаженство растекалось по всему телу Михалны, словно густое топленое молоко.
– Господи, благодать-то какая! – повторяла Михална. – Прямо-таки небесная обитель!
– Ты что там всё бормочешь?
Михална открыла глаза и увидела склонившегося над ней мужа.
– Здорова ли ты? Уж десятый час, а ты всё спишь и бормочешь во сне.
Михална присела на кровати, оторопело глядя на мужа.
– Мы чё, уже вернулись? – спросила она, тяжело дыша.
– Точно не в себе! – испугался Алексей. – Может, тебе врача вызвать? Откуда мы вернулись? Не ездили никуда.
– А-а, – протянула Михална, опустившись на подушки и постепенно приходя в себя. – Приснилось, значит.
Встав с кровати, она тщательно оделась, причесалась и отправилась на кухню. Через некоторое время она появилась в мастерской мужа с миской в руках, в которой лежали горкой горячие оладьи. Михална поставила миску перед мужем:
– Алешенька, передохни, дружок. Устал, наверное. Перекуси вот оладушками.
Алексей, опустив доску, онемело смотрел на жену – румяную, похорошевшую. А она, присев рядом на табурет, как ни в чем ни бывало, продолжала:
– Сейчас за яичками схожу, на обед твой любимый мясной рулет сделаю.
И потом, смутившись, добавила, глядя в пол:
– Леш, ты уж там… это… не оставляй меня, ладно?
Алексей, подумав секунду, расхохотался:
– Так ты что, может к Глафире меня приревновала? Решила, что уйду? Ах ты, глупая моя женщина! – Он снова засмеялся, стряхивая стружку с колен.
– Да нет, я не то… – оправдывалась, краснея, Наталья. – Но, что было «то», объяснить не решалась.
Ольга Борисова
Паралич
Алексей Тетерятников, грузный мужчина в выцветшем на солнце бледно-сером рабочем комбинезоне, торопился домой. Вечерело. «Катюха, наверно, ещё на работе», ‒ подумал, открывая калитку. Встречая хозяина, нетерпеливо и радостно повизгивал Дружок.
‒ Привет, старина! – потрепал собаку за холку. – Ждёшь, дружище! Сейчас поесть принесу, голодный, поди.
Услышав слово «поесть», пёс завилял хвостом.