Краснодарский край. Альбом-путеводитель

Оказывается, что на переломе от каменного века к бронзовому и весь бронзовый век – время мореходов. Но корабли надо было строить, а чтобы построить корабль из дерева, надо как минимум обладать навыком строительства в дереве. В 1921 г. на самой границе между Данией и Германией был наконец найден такой корабль двадцатиметровой длины, с высокими носом и кормой и острым килем. Точно такой, какие были известны по гравированным рисункам на камнях. Этот корабль принадлежит к более позднему времени – примерно к 400 г. до н.э., когда в Греции бушевала Пелопонесская война. Это установлено твердо уже по тому, что вместе с кораблями были похоронены железные мечи, железо не могло появиться в этих широтах много раньше, радиоуглерод лишь подтвердил эту дату. Захороненный корабль был отбит у морских разбойников: вместе с ним лежали не только восемь мечей, но по полторы сотни щитов и копий с бронзовыми наконечниками. Значит, пиратская команда насчитывала не менее 150 человек.

Построить такой корабль было нешуточным делом: противостоя волнам, он должен был идти через бурное море сотни километров, и корабельщик придавал ему идеальную форму – ту, что без изменений дошла к нам через века в формах кораблей викингов, ходивших и на Сицилию, и к Новгороду, и к Киеву. Народ, который мог строить такие корабли, мог строить и замечательно сложные сооружения, его строители владели искусством композиции, хотя слова такого еще не знали, не могли знать. Да, они умели строить и поклонялись солнцу. Значит, они должны были быть и астрономами, знать законы движения Солнца, фазы Луны, положение звезд: иначе они никогда не сумели бы пересечь Бискайский залив или идти от Шотландских островов к Скандинавии [16]. Так был построен Стоунхендж.

Почему я за гипотезу о гипсобетоне?

В первых при исследованиях разрушенных дольменов геолог Соленый сделал полевой эксперимент с образцами.

И в ходе исследования статей о дольменах, для того, чтобы понять, что это была за работа, нам хватит одного примера. В 1960 г. работники Сухумского музея решили вывезти из недалекого Эшери дольмен и поставить его перед своим зданием. Они выбрали самый маленький, но только двумя автомобильными кранами удалось снять каменную крышу. Поднять же ее снова и уложить в кузов мощного грузовика и двум кранам оказалось не под силу. Затем, используя мощные домкраты и краны, крышу и стены все же перевезли. Но как ни старались монтажники развернуть каменную крышу так, чтобы высеченные когда-то в ней «гнезда» точно пришлись над «шипами» стен, добиться этого не удалось. Пришлось расширить «гнезда»…, а ведь там же, в Эшери, есть дольмен, крыша которого весит ни много ни мало 22,5 тонны! Нет, дело не просто в мускульном усилии – крышу дольмена, перевезенного к музею, могли поднять 150 человек, не так уж много. Насадка же была слишкомидеально точной: между стенкой «гнезда» и «шипа» не прошло и лезвие ножа, как пишут коллеги из Сухуми.

Три ветви архитекторов дольменов

Мегалитические сооружения расположены отнюдь не случайно. Они довольно узким поясом окружают Средиземное море, их много на его островах – Мальте, Липарийских, Бапеарских. Их немало на берегу Черного моря (и на Северном Кавказе, где, правда, дольмены мельчают: чем дальше от моря, тем они «миниатюрнее»). Этих сооружений много в Испании и Португалии, во Франции – особенно в Бретани (полуостров, который никак нельзя миновать, пересекая Бискайский залив при движении с юга), в Англии… Постепенно выяснилось, что было как минимум три «строительные школы», три религиозные секты. На нарте видно, как

Одна из таких ветвей (любители строить входы в форме «замочной скважины», прорезанной в каменной плите спереди) прошла через всю Францию и северную Германию и вышла в Швецию.

Другая прошла вдоль Пиренеев к Бретани и переправилась в южную Англию и ту часть Ирландии, что обращена к Англии.

Наконец, третья обогнула Испанию и Португалию, а затем напрямик через море дошла до западной Ирландии и вокруг Шотландии – в Данию и Швецию. Это как-то мало похоже на недавно еще казавшийся очевидным образ «доисторического» прошлого, в котором племенам полагалось сидеть на месте и ничего не знать о большом мире. Но так всегда и бывает: прошлое остается неизменным, но наше знание о нем меняется с каждым поколением ученых.