Красные партизаны на востоке России 1918–1922. Девиации, анархия и террор

Однако многие историки России[111], и, в частности, Сибири и Дальнего Востока, активно работают над преодолением устаревших концепций советского прошлого. Особо следует отметить вклад в борьбу с мифологией Гражданской войны на востоке России А. П. Шекшеева (Абакан), Н. С. Ларькова, А. Н. Никитина (Томск), П. А. Новикова и Г. И. Хипхенова (Иркутск), В. М. Рынкова, Д. Г. Симонова, М. В. Шиловского, В. И. Шишкина (Новосибирск), А. В. Мармышева и А. Г. Елисеенко (Красноярск), В. И. Василевского (Чита), Н. А. и Н. Д. Бутениных (Владивосток), Ю. А. Тарасова (г. Свободный Амурской обл.)[112]. В своей большой итоговой работе, посвященной органам госбезопасности[113], А. П. Шекшеев, ранее опубликовавший десятки статей

[114] и книгу с огромным фактическим материалом о региональном повстанчестве и его активистах, дал ценный материал о взаимоотношениях бывших енисейских партизан и с обществом, и с властными структурами. Три малотиражные монографии Ю. А. Тарасова о партизанах Амурской области, Приамурья и Приморья, появившиеся 10 лет назад, дали свежий и гораздо более точный взгляд на дальневосточную партизанщину, но пока не привлекли внимания исследователей[115].

Дальневосточные авторы Н. А. и Н. Д. Бутенины выпустили целый ряд важных статей и определенно заявили о необходимости ставить вопросы изучения партизанского насилия в повестку дня[116]. Обобщающая статья Н. С. Ларькова и В. И. Шишкина[117]

в основном не использует критический материал о партизанщине, данный современными авторами, идеализирует повстанцев[118], но среди актуальных проблем указывает на необходимость исследования масштабов партизанского террора. Недавно выпущенный С. А. Папковым большой биографический справочник демонстрирует партизанское происхождение значительной части сибирской номенклатуры[119]. Целый ряд статей по различным аспектам данной темы в последние годы был опубликован и автором настоящей книги, включая биографии 80 партизанских вожаков Сибири и Дальнего Востока[120].

Борьба с мифологическими построениями остается остроактуальной, ведь описания хода и следствий партизанщины начали подвергаться сознательным искажениям очень рано. Как показал В. И. Шишкин, уже в 1920 году К. М. Молотов ложно привязывал начало партизанского движения в Сибири к инициативе коммунистов-подпольщиков, благодаря которым к концу 1918 года якобы насчитывалось несколько «фронтов» и отрядов численностью до 15 тыс. бойцов, «питающихся средствами и силами из партии»[121]. В 1926 году А. А. Ширямов утверждал, что «с первого выстрела» борьба партизан организовывалась коммунистами «на всем протяжении Сибири…»[122]. Член Сибкрайкома В. Д. Вегман в 1930 году осудительно заявил: в печати все еще держится мнение о стихийности партизанского движения, что большевики «примазались» к этому движению, и отрицающее роль рабочего авангарда как организатора, руководителя и вдохновителя партизанщины[123]. Тогда же историк А. Ансон (Абов) в установочной статье подчеркивал, что якобы в каждом отряде была «достаточно большая прослойка партийцев, бывших красногвардейцев, рабочих, большевизированных фронтовиков»; а критикуя работы Е. Колосова и особенно В. Эльцина, заявил, что они недалеко ушли от «оценки всего партизанского движения как бандитского»[124]

.

Эта точка зрения сильно повлияла на мемуаристику. В 1932 году приморский партизан Г. М. Шевченко заявил видному историку С. А. Пионтковскому о несогласии с публикуемыми описаниями партизанщины («не так все было»), заметив: «Теперь уверяют[, что] всё партия, партия, а как рассказывал мне Шевченко, когда он начал свое движение[, комиссар] Постышев отказался принимать участие в движении до тех пор, пока у Шевченко не будет хорошего отряда и хорошего снабжения»[125]. На всю армию Е. М. Мамонтова имелось всего 15–20 большевиков, в иных крупных забайкальских отрядах их совсем не было. Комячейка среди многочисленных тасеевских партизан В. Г. Яковенко оформилась только в ноябре 1919 года[126].

Б. З. Шумяцкий, бывший агент Разведуправления РККА в белой Сибири, бойко сочинял фантастику о том, как уже в начале 1919 года подпольщики Новониколаевска установили связь с партизанами Томской, Алтайской и Енисейской губерний, нелегально покупая патроны у интервентов, чтобы потом переправлять их (вместе с директивами ЦК партии) «партизанским отрядам Щетинкина, Кравченко, Плетнёва, Быкова, Зыкова»[127] и добиваться «установления большего партийного руководства» над ними[128]. В реальности Шумяцкий просто воспользовался ликвидацией белыми основной части видных подпольщиков Новониколаевска, чтобы приписать им руководство партизанами.