Красный бамбук

Прицеливаюсь, стреляю. Тигр взметывается ко мне, навстречу новой угрозе – но еще одна очередь валит зверя на землю. Американец перестает орать, а я подхожу, держа в поле зрения обоих, и под стволом своего «еврея». Накоротке даю еще одну короткую очередь в голову тигру, для гарантии. Теперь можно и американцем заняться.

– Эй ты, хенде хох, тьфу, хендз ап! Оружие вынул и выбросил – да так, чтобы я видел!

– Мой пистолет внизу – отвечает – выронил, когда стрелял.

Да он по-русски говорит! Шпион что ли – или из белогвардейцев? А в траве вижу, блестит – присматриваюсь, точно, кольт. Что ж, будет и у меня трофей, как в осназе – если им верить, то коль у тебя трофейного пистолета (причем лично взятого в бою) нет, то тебе и уважение вполовину. Подхожу, стараясь держаться у американца за спиной, подбираю кольт, сую в карман. Теперь ты – а ну давай вниз! Да не бойся, тут не асфальт, а мягкая земля. Ноги вниз вытянул – уже высота меньше. А если парашют расстегнуть, и успеть повиснуть на руках – то вообще смешно! Иначе, уж прости, пристрелю я тебя к такой-то матери, вражина! Ну, пошел!

Он неуклюже падает на бок. Подскакиваю и тычу стволом… в черную негритосскую морду. Вот это номер – а откуда ты по-русски знаешь? Разведчик что ли?

И тут он выдает. По-русски!

– Я не есть шпион. Я военнослужащий Айр Форс США. Требую относиться ко мне как к военнопленному.

А затем добавляет, взглянув на меня:

– Мы кажется уже встречались, товарищ подполковник. Пятидесятый год, море возле Кореи.

Это же время, те же места.

Они считали себя спасателями, а не убийцами. Хотя всякое бывало – как месяц назад, пришлось сбитых парней от толпы в той деревне отбивать. Так те желтомордые сами виноваты – вместо того, чтобы отнестись к пилотам ВВС США соответственно статусу военнопленных, набросились на них с мотыгами. Слава богу, что мы успели, как в кино, кавалерия из-за холмов. И покрошили вьетконговцев пулеметами, а после штурмовики еще напалмом добавили, была деревня – не стало деревни. Зато экипаж сбитого «инвейдера» вернется в Штаты, к домам и семьям!

Тактика была отработана – они сидели у самой границы, на «точке» подскока, вертолетам не нужен полноценный аэродром. И когда пришел сигнал о помощи, уже через полторы минуты два «сикорских-55» поднялись в воздух – в одном медики, три человека со всем необходимым, в другом поддержка, десять парней из 101й десантной. И конечно, экипажи – по уставу, двое на каждый вертолет, во Вьетнаме добавляли третьего, стрелка с пулеметом у боковой двери. Взаимодействие с ВВС было отработано – едва пересекли границу, как к вертолетам пристроилась пара «скайрейдеров», поднятая с ближайшей базы (или даже, уже находящаяся в воздухе вблизи и оперативно перенацеленная диспетчером). Поддержка была рассчитана на бой с наземным противником – все знали, что у Вьетконга авиации нет. Однако интересно, чем они могли достать «стратегов»? О том после будем думать – а сейчас главное, выдернуть наших парней, перебить красных, которые попробуют помешать, и домой. Только бы успеть – каждая минута на счету! Ведь пока мы летим, там наши сбитые пилоты возможно, прячутся от рыщущих толп кровожадных коммуняк. Но мы успеем, мы спасем – ждите!

К своему несчастью, они успели – вылетев сразу по сигналу от первого сбитого В-52. Когда советские истребители еще не покинули район – и Орел-3, майор Руцкой, ведущий третьего звена, оставшийся за командира, сначала заметил «скайрейдеры», идущие выше вертолетов. Эскадрилья понесла недопустимые потери, четыре сбитых (в бой с истребителями был подбит еще Кержак, Орел-3-4, хорошо, выпрыгнуть успел, видели парашют), треть состава в первом же бою, причем в их числе командир и его заместитель – так что Руцкой очень хотел отомстить. И пока еще оставались керосин и снаряды – немного, но на такие цели должно было хватить. Пара поршневых и пара вертолетов, против восьми реактивных, это даже не смешно.

Сбили всех – в одном заходе, летчики-гвардейцы не напрасно считались элитой советских ВВС. И поспешили домой, поскольку керосина осталось уже в обрез. А предстоял еще непростой заход на посадку.