Читаем Красный комбриг полностью

Котовский много и увлеченно читал. Любимыми произведениями на всю жизнь стали «Капитанская дочка» и «Дубровский». Хорошо знал стихи Тараса Шевченко, молдавских писателей Александру Негру-ци. В сельскохозяйственном училище времени для чтения художественной литературы было мало — четырнадцатичасовой рабочий день учеников состоял в основном из штудирования специальных дисциплин и практических занятий на ферме и земле. Но Котовский и здесь не расставался с книгой — читал по вечерам, в часы дежурства, на каникулах (которые он проводил здесь же, в училище). «Овод», который печатали в журнале «Мир божий», был прочитан неоднократно и даже вслух, вместе с товарищами по училищу.

В Кокорозенском училище Котовский впервые познакомился и с подпольной литературой — правда, сначала с листовками экономистов и народников. Листовки передавал знакомый по Кишиневу, а прочитывались они в тесном кругу в овраге, подальше от глаз надзирателя Комаровского.

Сохранились свидетельства, что еще в Ганчештах Григорий усердно занимался французским и немецким языками. Кроме родного, русского языка Котовский в совершенстве знал молдавский, украинский и еврейский языки.

В тринадцать лет Гриша осиротел — умер, простудившись на работе, отец. Теперь основное влияние на него оказывал учитель русского языка и литературы Иван Саввич Лысенко, который неспроста слыл среди властей вольнодумцем. Он в свое время учился в Киевском университете, но его исключили за неблагонадежность.

Интересным человеком был и управляющий Кокорозенским сельскохозяйственным училищем Иосиф Григорьевич Киркоров. Выпускник Петровской земледельческой академии, он был хорошим агрономом, с увлечением преподавал своим воспитанникам земледелие, при этом был человеком справедливым и демократичным. И. Г. Киркоров оставил ценные воспоминания о своем ученике. «Котовский все работы исполнял с любовью и усердием и с полным сознанием, — вспоминал он потом. — Он служил примером для всех товарищей. В свободное время Гриша Котовский успевал прочитывать все специальные книги, а также интересовался русскими классиками, которых я ему давал из собственной библиотеки. Гриша Котовский в течение четырех лет развивался как один из самых талантливых и лучших моих учеников. Он музыкант, играл в школьном оркестре на кларнете, с большими артистическими способностями, исключительно находчивый и трудолюбивый, замечательный товарищ, он был всеобщим любимцем. Литературно-артистические вечера, спектакли, чтение вслух с туманными картинами, танцы, бальные вечера были обычным явлением, и Гриша Котовский являлся душой всех этих собраний»[4].

В Кокорозенском сельскохозяйственном училище обстановка была демократичнее — здесь учились в основном люди из низов. Но и на этом маленьком клочке оргеевской степи, конечно, лежала суровая тень общего государственного порядка. Здесь, как и в Ганчештах, много времени в учебном плане отводилось закону божьему; училище, содержавшееся в основном за счет средств бессарабских помещиков, часто не могло обеспечить своих воспитанников даже более или менее сносным питанием; ученики сами обрабатывали 500 десятин земли, обслуживали животноводческие фермы. Не раз случалось, что чиновники, причастные к реализации сельскохозяйственных продуктов, полученных на училищной земле, обворовывали учеников. И здесь были не только друзья, а и враги — например, поп, учитель Комаровский, выполнявший по совместительству и обязанности надзирателя, тайные осведомители среди учеников, доносившие начальству о «крамоле» своих товарищей. Но ни строгий надзор, ни отдаленность училища от села не могли помешать учащимся видеть окружающую жизнь. Они читали не только учебники, а и тайком попадавшие к ним прокламации. Знали о крестьянских бунтах, все чаще случавшихся в Бессарабии, и об их жестоком подавлении. Все чаще слышался шепот о неких таинственных подпольных организациях, звавших бороться за справедливость.

Ко времени окончания училища Григорию Котовскому было девятнадцать лет. Для получения диплома нужно было пройти шестимесячную практику. Григорию выпало проводить ее в имении Мечислава Скоповского. К двадцати восьми годам этот беспечный кутила, к большому огорчению своего богатого папаши-помещика, так и не стал самостоятельным и серьезным человеком. И тогда отец решился на рискованный шаг: чтобы воспитать в сыне самостоятельность, он отдал ему во владение поместье в Бендерском уезде. Но Мечислав, получив свободу, с удвоенной энергией предался кутежам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Герои Советской Родины

Верность долгу: О Маршале Советского Союза А. И. Егорове
Верность долгу: О Маршале Советского Союза А. И. Егорове

Второе, дополненное издание книги кандидата исторических наук, члена Союза журналистов СССР А. П. Ненарокова «Верность долгу» приурочено к исполняющемуся в 1983 году 100‑летию со дня рождения первого начальника Генерального штаба Маршала Советского Союза, одного из выдающихся полководцев гражданской войны — А. И. Егорова. Основанная на архивных материалах, книга рисует образ талантливого и волевого военачальника, раскрывая многие неизвестные ранее страницы его биографии.Книга рассчитана на массового читателя.В серии «Герои Советской Родины» выходят книги о профессиональных революционерах, старых большевиках — соратниках В. И. Ленина, героях гражданской и Великой Отечественной войн, а также о героях труда — рабочих, колхозниках, ученых. Авторы книг — писатели и журналисты живо и увлекательно рассказывают о людях и событиях. Книги этой серии рассчитаны на широкий круг читателей.

Альберт Павлович Ненароков

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
100 знаменитых евреев
100 знаменитых евреев

Нет ни одной области человеческой деятельности, в которой бы евреи не проявили своих талантов. Еврейский народ подарил миру немало гениальных личностей: религиозных деятелей и мыслителей (Иисус Христос, пророк Моисей, Борух Спиноза), ученых (Альберт Эйнштейн, Лев Ландау, Густав Герц), музыкантов (Джордж Гершвин, Бенни Гудмен, Давид Ойстрах), поэтов и писателей (Айзек Азимов, Исаак Бабель, Иосиф Бродский, Шолом-Алейхем), актеров (Чарли Чаплин, Сара Бернар, Соломон Михоэлс)… А еще государственных деятелей, медиков, бизнесменов, спортсменов. Их имена знакомы каждому, но далеко не все знают, каким нелегким, тернистым путем шли они к своей цели, какой ценой достигали успеха. Недаром великий Гейне как-то заметил: «Подвиги евреев столь же мало известны миру, как их подлинное существо. Люди думают, что знают их, потому что видели их бороды, но ничего больше им не открылось, и, как в Средние века, евреи и в новое время остаются бродячей тайной». На страницах этой книги мы попробуем хотя бы слегка приоткрыть эту тайну…

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Ирина Анатольевна Рудычева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное