Красный вервольф 3

— А может, мы его утопим, и не найдут труп? — не унимался цыган.

— Все равно охрану усилят, когда часовой исчезнет. Не дураки. Для надежности, так сказать. Ладно… Разведку наружную мы провели, пора удочки сматывать.

— Эх… — вздохнул Рубин. — повезло фрицу. Зря день прошел…

— Я смотрю ты кровожадный стал, — улыбнулся я.

— А-а! — вдруг громко вскрикнул Рубин.

— Ты что орешь?! — зашипел я.

— Там змея! — вытаращился куда-то в заросли цыган. — Чуть не укусила! Вот, падла!

— Ну, не укусила же…

— Я змей, страсть, как боюсь, — пролепетал Рубин. — Мерзкие они…

— Уходим! Сейчас здесь все патрули города будут. Горланишь почище сирены.

Но уйти мы не успели.

— Хальт! — перед нами вырос тот самый караульный, что на посту курил.

Видно, пошел поссать в кусты, а тут Рубин заблажил. Рядом, гад, совсем с нами был.

— Хенде хох! — карабин сухо лязгнул затвором, его ствол угрожающее вперился в нас.

— Доброго вечера, герр офицер, — расплылся я в улыбке рядовому, которому до офицера, как до Чукотки на велике. — Мы тут с сыном искупаться решили.

Изъяснялся я на немецком, но бдительного рядового это не смягчило. Не опуская оружия, он умудрился вытащить из штанов свисток на веревочке и потянул его к губам. Ядрён-пистон! Если дунет, пиши пропало. На раздумья полсекунды.

Я выхватил из-за пояса нож, но Рубин оказался шустрее. Прыгнул мангустом и повис на карабине. Фриц на спуск не сумел нажать, одна рука держала цевье оружия, другая свистком занята. Он выпустил свисток из пальцев и потянулся к спусковому крючку, когда уже подоспел я. Со всего маха стукнул его в темечко рукоятью ножа.

Часовой обмяк и повалился в траву.

— Режь его, — шипел Рубин. — Пока не очухался.

— У меня на него другие планы, — сказал я. — Помоги…

Я стал стаскивать с фашиста одежду. Раздел его до кальсон. Одежду аккуратно разложил на берегу, а тело мы затащили в воду и опустили вниз головой.

— Это он будто купался и утонул? — просиял Рубин.

— Да, — кивнул я. — На башке, вроде, раны нет, труп в воде найдут. Водица не сказать, что теплая, но терпимая, бабье лето все-таки в разгаре. А пьяному море по колено.

— Какому пьяному?

— Утопленнику, — кивнул я на белеющие в толще воды тело. — Принесешь сюда бутылку со шнапсом, выделю тебе. Припрятано у меня на чердаке. Половину выльешь, поставишь аккуратно возле одежды. Дескать, скучно стало рядовому, напился, пошел искупаться и захлебнулся. Не думаю, что-кто со вскрытием будет заморачиваться и воду в легких искать.

— Умно придумал, — закивал цыган. — Ну, теперь-то мы внутрь попадем? В склад?

— Если по-быстрому, — я снял с портупеи немца увесистую связку ключей. — Пошли скорее, хрен его знает, когда у него переменок и вообще, может его проверяют тут на посту…

Мы крадучись и оглядываясь, направились к тому месту, где совсем недавно курил покойник. Стоял он возле главного входа, обвешанного цепями и замками. Поковырявшись в них, я понял, что ни один из ключей не подходит. Вот бляха! Как так?..

Спешно обошли склад и попробовали ключи к замаскированным ходам. Тоже пролет…

— Что же там внутри? — чесал репу Рубин. — Что даже у часового ключей нет.

— Хрен его знает, но Янтарная комната еще явно не там. На грузовиках по разбомбленным дорогам и болотам долго ехать. Уверен, что она еще в пути.

Я пристегнул ключи обратно к ремню на земле. Травку на месте «пикника» мы изрядно потоптали сапогами утопленника. Выложили на землю рядом с одеждой пачку его сигарет и зажигалку, будто он сидел на бережке и наслаждался ночной природой. Несколько сигарет выкурили и побросали тут же бычки. Все, легенда готова. Осталось только початую бутылочку пойла сюда протаранить. Но Яшка справится, ему не привыкать.

— Уходим, — кивнул я, и мы поспешили к дому Марфы.

* * *

Я сел на свое рабочее место и огляделся. Забавный эффект. Каждый раз, когда после любого путешествия возвращаешься в привычную обстановку, все кажется каким-то маленьким и тесным. И как-то подмечаешь массу всякой мелочевки. Краска на стене потрескалась. На потолке в штукатурке трещина, того и гляди на голову начнут падать куски. Окно грязное. Мало того, что мыли давно, так еще и плохо мыли. Разводы вон какие. Даже представилось, как наша местная уборщица, пожилая тетка с злым лицом и сутулой спиной, с ненавистью возюкает по стеклу половой тряпкой. Не тот кабинет, чтобы стараться. Не мы же с Мартой ей будем внушение делать и премии лишать.

Марта…

Я посмотрел на ее пустой стол с покрывшейся пылью печатной машинкой. Даже грустью кольнуло. Надо сегодня сходить навестить ее в госпитале.

И порядок навести, бесит это немытое окно!

Я поднялся и подошел к двери в кабинет графа. Присел, приложил ухо к замочной скважине. Ну да, прежде чем браться за всякие тряпки-тазики, неплохо бы выяснить, какие на меня планы у графа сегодня. Тем более, сегодня с утра к нему пришел более чем странный посетитель. Как его еще караульный пропустил, я бы такого отогнал на всякий случай, чтобы он холерой или, там, вшами всю комендатуру не наградил.