Красный вервольф 3

Одним глазом я смотрел, как Рубин ловко орудует щетками, наводя блеск на мои сапоги, а другим палил за графом. Вот он со скучающим видом прошелся вдоль ряда торговцев разной мелочевкой. Пошевелил тростью кучу капустных кочанов в телеге у бородатого крестьянина. С брезгливым видом осмотрел тощую козу. Нервно огляделся, вынул из кармана часы. Сжал губы. Еще раз осмотрелся.

Ага!

Рядом с ним остановился какой-то хрен в штатском. Рыжий, лицо все изрыто оспинами. Знакомая какая-то рожа, вроде видел его в комендатуре пару раз, когда жаловаье получал. По сторонам глазеет, типа просто мимо шел, но хрен там. Слишком уж подчеркнуто они друг на друга не смотрят, как и мы с Рубином.

Вот граф просветлел лицом, облегченно вздохнул и направился легкой походкой прочь с рыночной площади. Мимоходом двинув тростью под дых какого-то оборзевшего торговца, который принялся ему свои пряники навяливать на смеси русского и немецкого.

— Достаточно, Евдоксий! — с деланным высокомерием кивнул я, незаметно сунув цыгану несколько купюр одной рукой и демонстративно бросил монетку друго.

Так, двинули следом за графом. Пора узнать, что ты там мутишь, твое сиятельство. А то что-то последние дни слишком уж много странного происходит. Пора узнать, не имеешь ли ты к этому отношения… Мориц, Пульман. И та дамочка в Царском Селе. Такое впечатление, что последовательно умерли все, с кем ты имел дело по янтарной комнате. Только я по какому-то недосмотру еще жив. Да и эти еще двое искусствоведов, которыми Пульман командовал. Хотя может не нашли просто еще…

Граф заглянул в «лавку для белых» — магазин, где отоваривались только немецкие офицеры. Довольно быстро оттуда вышел, сжимая под мышкой увесистый бумажный сверток. Я нырнул в подворотню. Кажись, к дому своему идет. С пакетом вкусностей. Не иначе, гостей сегодня ждет. Рубин доложил, пока сапоги мне чистил, что на складе номер шесть все без изменений — никто не приезжал, караулы усиленные, по шесть человек разом. Но не в форме, а какие-то местные полицаи-белоповязочники.

Граф свернул в свой двор.

Остановился рядом с эстонским патрулем. Те присели на удобную лавку, чтобы перекурить. Уработались, бедные, бл*ха. Было слышно, что сначала они даже попытались на графа наехать. Тот в гражданском, не в курсе были, видать, кто он такой. Но довольно быстро роли поменялись, и пристыженные патрульные каратели затушили свои сигареты и гуськом поплелись прочь из двора.

Я юркнул в щель между домами. Не хватало еще попасться под горячую руку только что получившим втык эстонцам… Услышал, как хлопнула дверь парадной графа.

Теперь мне нужен подходящий наблюдательный пункт…

Дом графа я уже изучал с пристрастием. Для моих целей можно было использовать или дерево под его окном, но сейчас оно не годилось — слишком светло. В поредевшей листве я буду как на ладони. Либо чердак. Вход на него закрыт на амбарный замок, но это видимость одна. Там петли держатся на бутафорских гвоздях, так что…

Я убедился, что прохожих вокруг нет, скользнул вдоль стены дома под нижними окнами и просочился в парадную. Придержав дверь, чтобы на пружине не грохнула.

На чердаке было пыльно, в дальнем углу стоял какой-то хлам, накрытый рогожкой. Пара сундуков. Какие-то картины в рамах… Эх, в другое время я бы с удовольствием это все поизучал. Но не сегодня. Не сегодня!

Я устроился рядом с каминной трубой. Послушал, как граф дает прислуге указания и устроился поудобнее.

Умение терпеливо ждать — одно из важнейших качеств разведчика. Не нервничать, не поглядывать на часы, не думать о том, что «да может ну его нафиг, ничего тут не произойдет, займусь другими делами!»

Ждать. Не шевелясь, не теряя концентрации и внимательности.

Первый визитер пришел к графу часа через два. Двое других — почти сразу следом за ним. И потом еще двое.

Видеть их я не мог, зато слышно мне все было отлично. Камин был у графа в гостиной, видимо там он стол для своих гостей и накрыл.

— У меня все готово, — сказал один из гостей, когда светские расшаркивания были завершены. Акцент очень сильный, но не русский. Какой-то из прибалтийских. — Баржи я проверил, пристань в Телегино чистая.

— А что с людьми? — женский голос. Сиплый такой, такой должен быть у партийной активистки. Но зато немецкий чистый, явно где-то под Мюнхеном дамочка родилась.

— Нормально с людьми, — отозвался первый. — Семерых я знаю, несколько раз с ними работал, надежные. И один новый, но за него поручились. Тот типа, который в Телегино что-то вынюхивал, ребята убрали. Все готово, герр граф. В любой день можем начинать.

— Хорошо, — проронил граф задумчиво. — Это очень хорошо…

— У меня есть сомнения насчет Лифшица, — сказала женщина. — Мне кажется, что он что-то подозревает.

— Это уже неважно, Клара, — было слышно, что граф говорит с довольной улыбкой. — Лифшиц никому и ничего больше рассказать не сможет. Верно, Илзе?

— Не сможет, — еще один женский голос, уже куда более приятный.

Компашка заговорщиков засмеялась.

— Действуем по старому плану? — спросил еще один тип на чистейшем же немецком.