Красота как наказание

– Глупости! – пытался он достучаться до нее. – В Европе и сейчас не запрещены такие браки. Одно твое слово, и я заставлю всех принять наш выбор. Я переверну весь мир, но никто не посмеет нам помешать!

– Одно слово… – растерянно пробормотала она. – Мое слово: нет. Нет, Рома.

– Почему?

– Потому что… Потому что я люблю Нестора.

Слова Маргариты напоминали пощечины. Он был готов поклясться, что чувствовал жгучие удары на своих щеках. В один миг захотелось передавить пальцами тонкую кость ее руки, чтобы ей стало так же больно, как и ему. Но сдержался. Жестко схватил ее за подбородок и силой заставил смотреть ему в глаза.

– Повтори, что любишь его!

Нетерпеливо притянул ее к себе, так, что их губы оказались совсем близко друг к другу. Пальцами впился в ее плечи, оставляя жгучий след на нежной коже. Властно убрал волосы с лица Маргариты и увидел, как свет ласкает плавные изгибы ее тела, как мерцают гжелью ее зрачки.

– Только не ври мне, не ври, чертовка!

– Нет, нет, нет… – шептала она и осыпала поцелуями его плечи. Запретные, украденные, они словно закутывали его раны, цвели на теле прекрасными цветами. Маргарита… Маргарита… Если кто-нибудь когда-нибудь спросит о его страхах, о тайных слабостях, он не раздумывая, назовет ее имя.

Наконец он сорвал с ее губ жадный, неистовый поцелуй. И не мог ею напиться – то ли ядом она была, то ли нектаром. Смертным грехом или сладостью с примесью горечи… Какая разница. Умереть был готов за эти мгновения. Словно кандалами прикован к ней, ни освободиться, ни вырваться. Целовал ее властно, варварски грубо. Воздух ее воровал, всхлипы ее вдыхал, оставляя губами красные отметины. Каждый нерв его тела искрил и сгорал в этом безумном пламени страсти. Ощутил вкус крови на губах, когда рвал легкую ткань ее блузки, когда сдергивал зубами эту чертову заколку с ее волос.

А потом зажегся свет, дед застал их вместе и устроил жуткий скандал. Роман заявил, что женится на Маргарите, а Николай Викторович грозился лишить его наследства. В конце концов их заперли в комнате, но Роман не сдавался:

– Я не боюсь трудностей. Наоборот, они меня стимулируют. Иногда мне кажется, что я сделался жестоким. Может, это и к лучшему. Я уничтожу любого, кто захочет нам помешать!

– Меня пугают такие перемены, – говорила она, и васильковые глаза блестели от слез.

– Другого выхода у нас нет. Если мы хотим быть вместе, мы должны стать сильными и идти до конца.

Но утром Маргарита неожиданно передумала. Смотрела в глаза и едко улыбалась. Каждое слово било его как плеть и болью расползалось по коже.

– Это была шутка, – сказала она. – На самом деле я люблю Нестора, и всегда любила. Прости.

Так он получил еще один шрам – глубокий и болезненный, который с каждым годом все сильнее саднил и кровоточил. Роман так сильно разозлился, что готов был убить их обоих. Нечеловеческая ярость струилась по его венам и затмевала рассудок. Как он мог подумать, нет, как он мог вообще вообразить, что она полюбила его? Маргарита просто жестоко сыграла на его чувствах, выставила на посмешище!

В то же утро он покинул родные места, переехав в столицу к деду. Жестокие побои, которым он подвергался в детстве, безразличие и слабоволие отца, ранняя смерть матери и предательство любимой, – все это наложило определенный отпечаток на его жизнь.

С каждым годом семена зла незримо прорастали в нем, а пылающая ненавистью кровь только питала их. Сколько ни пытался, а забыть Маргариту не смог. Всюду преследовали глаза-васильки. На чужих губах чудилась ее улыбка. Чужие пальцы напоминали ее прикосновения.

Годы спустя, когда дед слег с инсультом, а отец умер, семейный бизнес перешел в руки Романа. Он сумел выгодно продать свадебные салоны и начать дело с нуля, став владельцем сети похоронных бюро. Это новость добила старика. Долгие годы Николай Викторович шел по головам, подставлял конкурентов и причинял боль близким… И что в итоге? Дело всей его жизни было загублено. Старый и немощный, разбитый параличом, он ничего не мог уже поделать. Только бессильно ругался и проклинал тот день, когда внук появился на свет.

С чувством превосходства Роман возвращался домой. Наконец пришло время увидеться с любимой. Оставленная ею рана все еще болела и кровоточила, а мысль о том, что она с Нестором, делала боль просто невыносимой. И он решил, что никому и никогда не отдаст Маргариту.

***

– Это только начало истории, – закончил Роман свой рассказ и на мгновение поднял на нее глаза. – Остальное – в следующий раз.

«Они любили друг друга, – потрясенно думала Анна. – Двоюродные брат и сестра… Оба страдали. Но почему же Маргарита предала его? Должна же быть причина! А впрочем, не об этом я сейчас должна думать…»

Она взглянула на мужа. Тот продолжал стоять у окна в задумчивости. Широкие плечи были напряжены, глаза прикрыты. Сейчас он явно думал не о своей жене, но Анна не чувствовала огорчения. В один момент Роман стал для нее чужим человеком, от общества которого хотелось поскорее избавиться.