Красотка

Впрочем, что поделаешь! Не может же человек прыгнуть выше своей головы!

Хотя сегодня, на переговорах с Моррисом, Эдвард все же сумел это сделать! Ему хватило смелости осуществить свою давнюю мальчишескую мечту. Что-то строить — не только все разрушать. А потом он бегал босиком по скверу, блаженствуя, словно удравший с уроков школяр.

И ведь все благодаря Вивьен…

Эдвард встал и с минуту смотрел на перила, собираясь с духом, чтобы приблизиться к ним. Он даже сделал пару шагов, но все же остановился, чувствуя, как лоб его покрывается липким потом. Нет, на это он не способен. Он просто трус!

Повернувшись, Эдвард вошел в гостиную.

Было уже поздно, и нужно было ложиться спать. Утром Эдварду предстояло возвращаться в Нью-Йорк, к своей прежней жизни. Уж там-то он быстро забудет Вивьен. Только все дело в том, что он вовсе не хочет ее забывать. Напротив, он хочет вспоминать ее ежечасно, ежеминутно, вспоминать ее нежность, ее улыбку. Разумеется, он сможет жить и без нее. Но какая же это будет скука!

Всю ночь Эдвард проворочался с боку на бок, почти не смыкая глаз. Когда рассвело, он встал, собрал вещи и, вызвав носильщика, попросил отнести их вниз.

Откуда-то из-за гор надвигалась гроза. По небу полыхали молнии, и громыхал гром.

Эдвард взял со стола шкатулку с рубиновым ожерельем, которое он взял напрокат для Вивьен перед тем, как он полетел с ней на спектакль в Сан-Франциско.

Поглаживая подушечками пальцев нежный бархат шкатулки, Эдвард зажмурился, и перед глазами его появилась Вивьен, надевающая на шею драгоценное ожерелье.

Совсем рядом на землю с треском обрушилась молния. Эдвард встал и со шкатулкой в руке пошел на террасу. Нет, он вовсе не трус…

Сделав несколько быстрых шагов, он дошел до перил и, остановившись, поднял лицо к небу.

В дверях за его спиной появился носильщик с двумя чемоданами.

— Что-нибудь еще, сэр? — спросил он учтиво.

— Это все, — сказал Эдвард.

— Я буду внизу, сэр!

— Спасибо, — пробормотал Эдвард, не отходя от перил. Вивьен была права: океан и в самом деле был виден с террасы…

Через десять минут он спустился на лифте и направился к конторке портье, за которой стоял мистер Томпсон. Подписав приготовленные счета, Эдвард поднял на него глаза:

— Мне ничего не передавали? — спросил он с надеждой.

Управляющий, конечно же, понял, что он имел в виду, и с нескрываемой грустью покачал головой:

— К сожалению, нет.

Эдвард кивнул и снова взглянул на лежащие перед ним счета.

— Мне нужно в аэропорт.

— Разумеется, сэр. Дэррил к вашим услугам.

Водитель, ожидавший поблизости, пока его позовут, подошел к Эдварду.

— Подайте, пожалуйста, к главному входу, — попросил тот и протянул счета управляющему. — Да, едва не забыл, — сказал Эдвард и, достав из кармана бархатную шкатулку, положил ее перед Томпсоном. — Я могу попросить вас отослать эту шкатулку моему ювелиру?

— Непременно, мистер Луис, — улыбнулся Томпсон и, взяв в руки шкатулку, посмотрел на нее.

Он догадывался, что в ней находится, потому что запомнил, в чем была и как выглядела Вивьен в тот вечер, когда они с Эдвардом умчались в аэропорт.

— Вы позволите, сэр? — попросил управляющий.

Эдвард не сразу понял, о чем его просят, но, сообразив, с готовностью кивнул Томпсону:

— Да, да, разумеется.

Мистер Томпсон открыл шкатулку, чтобы полюбоваться сверкающими на белом шелке рубиновым ожерельем и парой сережек. Он увидел, что Эдвард печальным взглядом тоже смотрит в шкатулку, и не смог удержаться от замечания:

— Как я вас понимаю, мистер Луис! Отрывать красоту от сердца, наверное, нелегко, — тихо проговорил он.

Эдвард взглянул на мистера Томпсона. Тот захлопнул шкатулку и словно бы невзначай добавил:

— Интересно, что мисс Вивьен тоже отвозил Дэррил. — Он пристально посмотрел на Эдварда и убрал шкатулку:

— Разумеется, мистер Луис, я доставлю ее в целости и сохранности.

— Огромное вам спасибо, мистер Томпсон! — неожиданно улыбнулся Эдвард.

Дэррил подал машину, и носильщик загрузил в багажник вещи. Эдвард разместился на заднем сиденье.

Грозу уже отнесло в сторону океана. Дэррил завел мотор и, обернувшись, сказал:

— Дождь стихает, мистер Луис, самолет должен вылететь без задержки, и в Нью-Йорке вы будете точно по расписанию.

«Сомневаюсь, — про себя сказал Эдвард. — Придется на часик-другой задержаться». И он наклонился к Дэррилу, чтобы посвятить его в свои планы.

Вивьен этой ночью тоже почти не спала. Сначала они долго болтали с Кит, а когда рассвело, она встала, чтобы начать упаковать свои вещи.

Денег, полученных ею от Эдварда, было достаточно, чтобы уехать из Голливуда и начать новую жизнь где-нибудь в другом городе, например, в приглянувшемся ей Сан-Франциско. Ведь Вивьен изменилась, и изменилась бесповоротно, как она заявила Эдварду.

За окном все еще шел дождь. Заспанная Вивьен упаковывала сумки. Кит, помогавшая ей собирать вещи, случайно наткнулась на фотографию — любительский снимок, на котором они с Вивьен в своем проститутском прикиде позировали перед какой-то забегаловкой на Голливудском бульваре. Вивьен была в парике с завитушками. Кит над чем-то хихикала.