Краткий курс по русской истории

В XVII в. система денежнаго жалованья должна была получить большее развитие, и иностранцы этого времени оставили нам более подробныя известия об этом предмете, иногда указывая вместе с денежным жалованием и количество земель, которыми пользовались разные служилые люди. При Маржерете высшие члены служилаго класса, составлявшие государеву думу, князья и бояре, получали от 500 до 1200 рубл. ежегоднаго оклада; окольничие от 200 до 400 рубл. и земли от 1000 до 2000 четвертей (при Маржерете окольничих было до 15 человек); думные дворяне, которых было 6, получали от 100 до 200 рубл. и земли от 800 до 1200 четвертей; московские дворяне от 20 до 100 рубл. и земли от 500 до 1000 четвертей; выборные дворяне от 8 до 15 рубл. и земли до 500 четв., дети боярския от 4 до 5 руб, в 6 или 7 лет и земли от 100 до 300 четвертей.[147] Стрелецкие головы получали при Маржерете денежнаго жалованья от 30 до 60 рубл. и земли от 300 до 500 четвертей; сотники, сверх земель, от 12 до 20 рубл.; десятники до 10 рубл.; рядовые стрельцы по 4–5 р. ежегодно; сверх того каждому отпускалось по 12 мер ржи и по стольку же овса, как и при Флетчере. При Мейерберге пятидесятники получали денег по 8 рубл. в год; десятники и простые стрельцы по 7 рубл.; овса и ржи выдавалось каждому стрельцу по 20 мер, ценой на 18 рубл.; пятидесятникам вдвое больше.

[148] Кроме того, раз в год стрельцам выдавали сукна на одежду, которую они должны были шить на свой счет; при выходе стрельца из службы (за смертью или старостью) эта одежда возвращалась в казну. Кроме царскаго жалованья стрельцы получали большие доходы от промыслов, которыми им позволено было заниматься в Москве и других городах.[149]

Русским офицерам и рядовым ратникам конных (рейтарских) полков шло жалованье по 30 рубл. в год (по Мейербергу по 50); во время похода им выдавали водку, муку, пшено, сало и сушеною рыбу.[150] Солдатам платили во время похода по 5 коп. ежедневно.

[151] В мирное время жалованье служилым людям выдавалось в Москве и областных городах, по свидетельству Петрея, в два срока: на Пасху и на Михайлов день. Выдача, по словам Мейерберга, производилась с такою аккуратностью, что если служилый человек не являлся за ним в назначенный срок, ему на другой же день относили жалованье на дом. Если ратник с честью пал на битве, назначалось содержание его вдове до ея вступления в новое замужество, а также и детям до возраста. Если ратник попадал в плен, половину его жалованья за это время отдавали его жене, а другую – ему самому, когда его выкупали.[152]

От XVII в. дошли также известия о жалованьи иностранцам, служившим в московском войске. Рейтенфельс говорит, что положение иностранцев на русской службе значительно улучшилось в его время в сравнении с прежним. Для привлечения большаго числа опытных иноземных офицеров им назначали жалованья гораздо больше, нежели русским. В Москве в XVII в. постоянно жило много иностранных полковников и офицеров, которые в мирное время оставались без дела, получая половинный оклад жалования, так как войска, которыми они командовали, в мирное время распускались.[153] Когда открывалась война, иностранным офицерам поручали командование рейтарскими и солдатскими полками и выдавали полные оклады: рейтарскому полковнику шло тогда денежнаго жалованья по 40 рубл. в месяц, подполковнику по 18, майору по 16, ротмистру 13, поручику 8, корнету 7. В солдатских полках жалованье было несколько меньше, именно: полковнику 30 рубл. в месяц, подполковнику 15, майору 14, капитану 11, поручику 8, прапорщику 5. При поступлении на службу иностранец получал от царя в подарок платье, лошадь и проч. Несмотря на выгоды, которыми пользовались иностранные офицеры на русской службе, многие из них высказывали Мейербергу сожаление, что оставили свою родину и пошли искать счастья в Москву; они жаловались на то, что по выслуге условленнаго срока нет возможности вырваться из Москвы; если для удержания иностранца на службе долее срока не помогали разныя приманки и награды, упрямаго ссылали в какое-нибудь отдаленное место, откуда трудно было выбраться. В оправдание таких стеснений иностранцам говорили в Москве, что не честно покидать службу, когда идет или ожидается война; а на это всегда можно было сослаться, так как Московское государство по характеру своих отношений к соседям постоянно или воевало, или ожидало войны.[154]

V. Управление и судопроизводство