Креативы Старого Семёна

Но сначала небольшое вступление. Когда я в те годы бывал в Эстонии, меня сначала очень удивляло, что на почте в любом, самом крохотном городке, висели на русском и эстонском языках правила получения посылок из-за границы. В Москве, сколько я на почте ни бывал, подобных объявлений не видел. И не знал ни одного человека, который такие посылки бы получал. Потом мне объяснили, уж не знаю, правда или нет, что в эмиграции эстонцев живет больше, чем на родине, и практически у каждого советского эстонца есть родственники за рубежом.

Итак, этот самый эстонец рассказал мне историю своей семьи. Не могу, разумеется, утверждать, что она совершенно достоверна. Но, во всяком случае, рассказ его постараюсь передать точно.

До войны отец его служил в эстонской армии унтер-офицером. Когда Эстония стала советской, его взяли в Красную Армию и даже присвоили офицерское звание. Тем не менее, когда началась война, он дезертировал и при немцах служил на военной радиостанции. А потом ушел вместе с отступавшими германскими войсками. После многих приключений оказался в Лондоне, где и доживал свой век. Жену и детей он больше не видел. Сам он приехать в СССР боялся, а детей - взрослых уже - за границу не пускали.

Так вот, когда советская власть вновь установилась в Эстонии, то начались массовые высылки в Сибирь. Но это дело имело некоторый местный колорит. Маму моего знакомого заранее вызвали куда надо, и сообщили ей, что она как жена фашистского пособника подлежит - вместе с маленькими детьми - высылке. И они будут отправлены с ближайшие дни с первым эшелоном.

Мать продала всю мебель, купила мяса и напекла в дорогу пирогов. Вскоре ночью за ними пришли. Но пришли именно тогда, когда у матери была ночная смена, она работала на Кренгольмской мануфактуре. И чекисты ушли, не забрав детей. Эшелон той же ночью отправился в Сибирь.

И больше за ними не приходили. Семья так и осталась жить в своем доме. Без мебели, правда. И в то голодное время мать и дети две недели ели пироги с мясом.

— Как это было вкусно! - вспоминал мой знакомый. - Я ведь мяса до этого ни разу не пробовал!

***

А я чего-то вспомнил одну историю.

Году в семьдесят четвертом, что ли, мой приятель собрался жениться на итальянке. И пригласил меня на свадьбу в "Славянский базар". Я сказал об этом маме, дескать, Дима женится на итальянке, на той неделе гуляем. Та рассеянно кивнула, но на следующий день сказала:

— Не ходи! Я на работе подписку давала, что ни я, ни мои ближайшие родственники с иностранцами не общаются.

Но я все же пошел. Слава богу, обошлось. Иначе бы я этой глупости себе никогда не простил.

Ну так вот, прихожу в ресторан, и вижу среди гостей приятеля. А у него, я знал, тоже на работе была секретность. Сели мы рядом, я его тихонько на ухо спрашиваю:

— Слушай, Рома, а ничего, что ты здесь, невеста-то из капстраны?

— Да ерунда! - отвечает Рома. - Ничего страшного. И потом, она от нас далеко, в центре стола. Остальные-то все наши.

Ну и сидим, гуляем. А через час-полтора подошли еще несколько итальянцев из посольства, поздравить невесту и жениха. Стоят, что-то молодым говорят, смеются, цветы подарили, какой-то сувенир. Шумно так, весело, необычно. Я засмотрелся. А потом повернул голову - а Ромы и след простыл.

Этюды о любви

У моих родственников была пуделиха Чана. Черная такая, маленькая и очень злобная. Но хозяева в ней души не чаяли. Помню, сижу у них в гостях, пью чай. На столе вазочка с дорогими шоколадными конфетами. Хозяин снимает обертку с трюфеля, бросает конфету собачке. Та моментально съедает. Хозяин берет второй трюфель. То же самое. Он разворачивает третий, думает, потом с сожалением говорит:

— Чаночке вредно много шоколада. Зубки портятся.

И печально съедает конфету.

Когда мой племянник был маленький, он кусался. Довольно больно, кстати. Гости сидят, выпивают, закусывают. А он залезает под стол и кусает кого-нибудь за ногу.

Дедушка, не чаявший в нем души, все же выговаривал шалуну:

— Нехорошо, Димочка, нехорошо! Больше так не делай. Штанина грязная, в рот может инфекция попасть!

***

Помню, один мой приятель когда жена уезжала куда-нибудь, тоже кое-что себе позволял. А жена его каждый раз после возвращения месяц-другой разговаривала со мной очень холодно. Однажды мне это надоело, и я спросил приятеля:

— В чем дело, собственно? Почему твоя Мила на меня зверем смотрит?

— Ты извини, старик. Просто я на всякий случай - вдруг соседи ей чего-нибудь наболтают - всегда говорю: пока тебя не было Семен пару раз заходил с девушкой.

О пользе чтения

Недавно был я опять поставлен в тупик вопросом из тех, которые преследуют меня со школьной скамьи. «Астров у Чехова – положительный герой или отрицательный?». Помню, как пугался я, когда на уроке литературы учительница спрашивала:

— Что хотел сказать Пушкин этим стихотворением?

Ну или Толстой этим романом. Или Чехов этим рассказом.