Крейвен Мэнор. Хранитель призраков

Он начал работу над дорожкой между склепом и домом, где раньше обнаружил кости Элизы. Имело смысл продолжить работу там же, хотя лучше будет найти новую аллейку, которая пройдет на почтительном расстоянии от ее тела. Он нашел место, где закончил в прошлый раз, и с минуту постоял в тишине у могилы женщины. Земля на холмике уже начала оседать под воздействием дождя и времени. Импровизированный крест, который он поставил в изголовье могилы, покосился. Он поправил его и оглянулся.

С места, где он стоял, было видно башню Элизы, но почти не видно дом. Солнечный свет падал под углом, на окне лежала тень, поэтому невозможно было разглядеть, наблюдает ли она за ним.

Тебя не забыли, Элиза. Просто подожди еще немного.

Он отступил на дорожку, пометил могилу еще одной палкой, чтобы ее было видно как минимум метров за шесть. Затем начал работать: вырывал сорняки, выкапывал небольшие деревья, где возможно, обрезал лианы и убирал сети паутины, которые мешали передвигаться. Намечая тропу, он огибал более крупные деревья и выбирал путь наименьшего сопротивления, что значительно ускорило его работу. К тому времени, когда солнце почти село, он добрался до парадного входа в Крейвен Мэнор.

По крайней мере, Бран может быть доволен результатом сегодняшних трудов. Он провел по лбу тыльной стороной, чтобы вытереть пот. Несмотря на усталость и напряжение, он чувствовал удовлетворение. Было приятно осознавать, что он сделал хоть что-то.

Вороны собирались устроиться на ночлег. Одна за другой они слетали с небес, усаживались на ветки или камни. Их скорбное карканье разносилось в прохладном ночном воздухе, а перья шуршали, создавая какофонию звуков, особенно, когда они прыгали с ветки на ветку и ссорились между собой.

Карканье преследовало Дэниела, пока он шел по обновленной тропе к склепу. Он ненадолго остановился у каменной гробницы, чтобы вырвать сорняки, которые начали расти за время его отсутствия, и тихо попрощаться с Аннализой. Он не знал, сможет ли помочь ей. У него была теория, что она осталась, потому что ее мать оказалась в ловушке, и что как только призрак Элизы освободится, Аннализа последует за ней. Если миссис Киршнер ничего не перепутала, то из ее рассказа следовало, что дочь и мать были очень близки между собой.

Но если освобождение Элизы не спасет Аннализу, Дэниелу придется действовать по обстоятельствам. На двери Аннализы не было ни замков, ни соли, ни заклинающих рун. Может, девушка даже не знала, почему оказалась в ловушке на земле. В таком случае Дэниел ничего не смог бы для нее сделать. Она казалась такой дружелюбной и любопытной, что он и думать не мог о том, что она останется один на один с таким злодеем, как Бран.

Сконцентрируйся. Двигайся маленькими шагами. Сначала разберись с Элизой.

Он смахнул несколько упавших листьев с передней части гробницы, а затем отступил. Ему хотелось предупредить ее о том, что произойдет, но он прикусил язык. Раскрывать свои карты так сразу слишком опасно. Аннализа была привязана к брату.

Дэниел вернулся в коттедж. Он сосредоточился на том, чтобы день шел своим чередом. Из окна была видна только часть дома, но, насколько он знал, Бран мог наблюдать за ним, оставаясь невидимым, как ворона на деревьях. Он не стал задергивать шторы, когда мылся, готовил ужин и ел. Затем он переоделся в пижаму, задернул шторы и задул лампу.

Он долго сидел на краю постели. Стрелки часов едва виднелись в темноте, но он наблюдал, как часовая стрелка минула девятку, затем десятку. Наконец, в одиннадцать он встал и облачился во все черное.

Если Бран наблюдал бы за домом, то счел бы, что Дэниел заснул сразу после ужина. Если Дэниелу повезет, то Бран мог бы бросить слежку за коттеджем несколько часов назад. Тем не менее, Дэниел продолжал двигаться осторожно, легко, невесомо. Он повернул ручку двери, протиснулся через узкую щель.

Ни вороны, ни кота не было видно. Дэниел скользил по темному саду, напряженно ловя каждый звук, каждый шорох. Дневные птицы умолкли, но слышны были крики летучих мышей и ночных животных. Вместо того чтобы двинуться по самому легкому маршруту, Дэниел намеренно выбирал заросшие и погруженные во тьму части сада, приближаясь к воротам. Он нашел сумку, которую спрятал в кустах, и, порывшись внутри, достал часы и бинокль. Затем он перекинул сумку через плечо и начал пробираться сквозь деревья.

Наконец, он нашел укромный уголок между двумя стволами, вокруг которых росли папоротники. Оттуда можно было наблюдать за коттеджем, не приближаясь к нему, а папоротники хорошо скрывали его. Он прислонился спиной к дереву и поджал ноги. Кругом было довольно темно, и он был уверен, что любой, кто посмотрит в его сторону, просто не заметит его, но все равно с трудом подавлял желание свернуться в клубок.