Кремлевский клад: Cosa Nostra в Москве

Затем ему пришлось купить новую, приличную для его статуса квартиру, да еще помочь с жильем женившемуся сыну, в результате, денег у него почти не осталось. Во всяком случае, «серьезных» денег, к которым он как-то привык. Это первое. А второе, – он теперь стал именно «кремлевской шишкой», и организовать поиски в соборе было ему сейчас делом несложным.

Черкизов отбросил статью на журнальный столик и включил телевизор. Но какую бы программу он ни включил, в глазах только бессмысленно рябило, а мысли отскакивали назад. Если сам он еще ничего не решил, то что-то другое в нем уже крепко взяло его в свои руки и не отпускало.

«Этот историк, как его, Сизов, – думал Черкизов, – небось, очень захочет поехать в итальянский архив, раз он этим занимается? Наверняка. Да еще за деньги. И паркетчик, пожалуй, не будет тогда мне нужен. Или нужен? Человек он все-таки свой и уже кое-что знает… Да, пожалуй, и присмотрит за этим историком, если чего: городишка, наверное, небольшой, все друг-друга знают… Да и зачем мне столько денег? Тем более, в тайнике их как раз две штуки… Одну мне, другую ему. Может, тогда историк этот мне не нужен, – раз у паркетчика все схвачено? Нет, тоже нужен. Уточнит хоть все, чтобы не стучать, как тогда, опять по всем стенам. Или накопает что-нибудь про ту подземную библиотеку. Тогда нам еще слава и почет…»

В статье Сизова был указан, как это принято, электронный адрес автора. На следующий день Черкизов отправил по этому адресу всего несколько строк. Не из офиса, – было бы глупо и опасно, – и не из дома, у него не было тут даже компьютера, а сходил на почту, заплатил и отправил: «Заинтересовался вашей статьей. Есть предложение. Позвоните», – далее следовал номер его мобильного телефона.

Историк Сизов не ожидал столь быстрой реакции на свою статью: в исторической науке все делалось со скоростью черепахи. До вечера он выдержал, но вернувшись домой из института, собравшись духом и мыслями, позвонил.

Сначала он со своей обычной застенчивостью, и слегка заикаясь на «э», представился Черкизову, но потом, полагая, что этого достаточно, просто замолчал.

– Алло! Вы на связи? Алло! – крикнул в трубку Черкизов. – Да, да, у меня к вам есть предложение.

– Я вас слушаю.

– Вы хотите поехать в архивы Флоренции? Я вам все оплачу.

– Что я должен там э-э… найти?

Теперь замолчал ненадолго сам Черкизов.

– … Это не для телефонного разговора. Нам надо встретиться. Оплатой услуг, я думаю, вы останетесь довольны. Завтра сможете?

– Хорошо, завтра.

Положив телефонную трубку, Сизов задумался. Кто он такой? Какой-нибудь «олигарх»? Польстился на библиотеку Ивана Грозного? Или скандальный и богатый журналист, почуявший сенсацию? Да ради бога! Такой шанс выпадает раз в жизни… Кто бы он ни был, – хоть черт, – только бы все оплатил, я-то что-нибудь там да найду!

Их первая встреча произошла в недорогом и скромном кафе. Черкизов предложил заказать полный ужин, но Сизов отказался и попросил себе только чаю.

После первого телефонного разговора Черкизов весь день до их встречи размышлял, что бы такое сказать историку, чтобы и правду сказать, что ему от него нужно, и чтобы не открыть самого главного. Но ничего из этого у него не вышло. Поэтому вечером он говорил обо всем Сизову путано и неясно.

– Так что вам конкретно в этом архиве нужно? – спросил, наконец, Сизов, допивая чай и не поняв главного из путаных речей собеседника.

– Первое, – решился на все Черкизов, – узнать про подземную библиотеку царя Ивана Грозного.

– Теперь мне ясно. У вас есть и второе?

– Узнать о других тайниках этого Фьораванти.

– А они есть?

– Есть, – сказал жестко Черкизов. Он даже обозлился, что пришлось все главное выложить этому типу при первой же встрече.

– Что скажете о деньгах? – спросил историк, будто пропустив мимо ушей самое главное.

– Хорошие командировочные. А затем, в случае успеха, очень крупная премия.

– Я должен буду взять с собою дочь. Мне нужна там помощница, и вообще…

– Согласен. Сколько это может занять у вас времени – работа в архиве?

Сизов только усмехнулся и развел руками:

– Э-э… от одних суток и до ста лет. Не устраивает?

– Нет. Две недели. Самое большее – три.

– Постараюсь. Но вы же э-э… взрослый человек.

Когда они расстались, каждый был чем-то недоволен. Черкизов ожидал большей скромности и покладистости от бедного историка. Сизова же насторожил сильный запах криминала, который он безошибочно почувствовал. Расстались они в неопределенности: историк оставил за собой сутки на размышление, пообещав позвонить в любом случае.