Кремлевский опекун

Хозяин дома словно ждал подобного вопроса. Он извлек из заветной папки еще одну бумагу, которая несколько отличалась от других архивных копий.

– Письмо Натальи Волосовой своей подружке по госпиталю. Его в архивах не было. Это я уж сам додумался разузнать, с кем в госпитале дружила девушка, кому могла писать письма. И представьте себе, нашел.

– Браво! – не сдерживая эмоций, воскликнул Тьерри.

Оразкулы отвесил гостю галантный поклон.

– Здесь собственноручный рассказ Натальи о свадьбе и всякие другие мелочи, про цвет глаз жениха, рост и так далее. Все в этом письме, – пояснил он. – Правда, оно без конверта, значит, и без адреса.

– А Инюрколлегии, спецслужбам известно об этом письме? – чуть ли не в голос спросили следопыты.

– Не могу знать, – откровенно признался Джафаров. – Все. Я чист.

– Что ж, спасибо. Свои сто тысяч вы вполне заработали, – констатировал Тьерри. – Как мне с вами расплатиться?

– Вот номер моего счета в офшорном банке, – удовлетворенно сказал Оразкулы и протянул Пьеру небольшой клочок бумаги. – Как я понимаю, такие суммы вы в своем кошельке не носите.

– Верно понимаете. Только вы должны понимать и другое. Деньги поступят лишь через два-три дня. А мы уедем, скорее всего, уже завтра.

– Я вам полностью доверяю, месье Тьерри, – важно промолвил Джафаров, при этом искоса и чуть настороженно взглянув на Багрянского. – И потом, вы же пришли не с улицы или госорганов, а от самого Мереда Кулиева. Это веский аргумент, чтобы вам верить.

Вечером за ужином в особняке Кулиева Тьерри честно признался Багрянскому, что уже ни на что не рассчитывал. И надо же, такое везение…

– Но все-таки сто тысяч! – никак не унимался Лев.

– Деньги в данном случае такая мелочь, мой друг, – попытался объяснить ему Пьер. – Я уверен, что Андре Орлов в последние годы жизни отдал бы многое, только бы найти на этом свете кого-то из своих близких. Все-таки он был русским. Ты это принимай во внимание. Хочется верить, что мы сегодня хоть что-то сделали для моего друга, и он это видит с небес.

Они долго беседовали о превратности человеческих судеб, а затем Багрянский еще полночи ворочался в кровати, даже не пытаясь заснуть. Почему так много места в жизни занимают подлость, предательство, конформизм? Почему благородные души вынуждены переносить так много испытаний и боли только потому, что не умеют трусливо и легко отказываться от своих принципов, помнят о долге и чести?

Графиня Орлова, аристократка и наверняка красивая женщина, обреченная на испытания и муки только потому, что по рождению оказалась иной, чем все ее серое окружение. Кто мог подумать, что ей придется таким образом расплачиваться за заслуги своих предков перед Отечеством, влачить жалкое существование на обочине жизни?

Андре Орлов – человек, оставшийся без Родины, которой мог принести ей столько пользы своим умом и талантом и которого лишили даже возможности при жизни разыскать своих близких, устроив настоящую охоту за его состоянием. Да, он был невероятно богат, но понимал, что деньги не сделают его счастливым. Он искал счастья, но так и не нашел его, оставшись непонятым и чужим для всех.

Да что ходить так далеко и высоко! Димка Сироткин и Настя Уфимцева, не знающие своих родителей, пережившие трудное детство и доверчиво потянувшиеся навстречу свету и любви. Их растоптали, смешали с грязью только за то, что они беззаветно полюбили друг друга, что, оказывается, не вписывалось в нормы закона и в мораль местных обывателей. Еще одна так и несостоявшаяся семья, попавшая по воле обстоятельств в эпицентр загадочной и подлой судебной расправы.

Что-то явно не так в этом мире, холодном и жестоком, все больше обретающем черты бездушного механизма, способного завести общество неизвестно куда…

«И все же в русских, быть может, больше, чем в ком-либо другом, сохраняются истинные человеческие начала, бескорыстие, душевность, открытость, – думал под утро, так и не сомкнув глаз, Пьер Тьерри. – Если уж их не сумели выкорчевать годы кровавого террора и иных, далеко не самых приятных обстоятельств бытия, значит, они прочно сидят у русских в крови».

Пробыв несколько дней в Ашхабаде, Тьерри разыскал не только важные документы, но и получил подтверждение, что спецслужбы хорошо осведомлены о наследстве и наследниках графа Орлова. Ну а если дело обстоит так, то его передвижения с того момента, как самолет приземлился в Шереметьеве, не являются секретом.

В конце концов, что с того? Спецслужбы, стало быть, осведомлены и о том, что он является душеприказчиком покойного друга. И вполне естественно, ищет наследников. В этой плоскости рассуждений к нему невозможно придраться. Тогда попробуем поставить вопрос иначе, точнее, даже два вопроса.

Первый: для чего спецслужбы сами занялись поиском наследников? Второй: как близко ему, Пьеру Тьерри, разрешат приблизиться к ответу, кто эти счастливцы-наследники?