Крепкие узы (ЛП)

— А я надеялась, что хотя бы у тебя будут ответы, — заметила Луна.

— Сейчас столько всего происходит, и я уверена, что как раз вы и могли бы ответить на некоторые вопросы, если бы хотели.

Коты выглядели отчаявшимися.

— Так вы действительно что-то скрываете?

— Ну, э, это… — засмущалась Луна, стараясь не встречаться глазами с Мамору. — Не то что бы…

— Так значит действительно что-то есть! Гадкий скрытный кошак!

Минако безжалостно тыкнула пальцем в Артемиса.

— Послушай, Минако…

— И это что-то важное! Ты всегда начинаешь свои объяснения именно так, если реально накосячил!

— Это неправда!

— Тебе не следует хранить секреты от своей подопечной, — отметил Коннор, и его тон стал таким же недовольным, как у Минако.

— Найди себе канаву и там издохни, — предложил Артемис.

Новая битва вот-вот грозилась назреть, но Сецуна прервала их одним единственным словом.

— Судьба.

Все развернулись, чтобы посмотреть на нее, включая Коннора и Артемиса.

— Это единственное объяснение, которое у меня есть для данной аномалии.

— Так все это предрешено? — Макото многозначительно взглянула на Рей (но так как она не помнила про собственную нить, то взгляд не был настолько многозначительным, как мог бы быть).

— Нет, — отметила Сецуна. — И именно это-то и странно. Каким-то образом мы пошли против самого Судьбы.

— Самого?

— Говорила же, — пробубнила Рей.

Сецуна вздохнула.

— Не знаю, смогу ли я объяснить, но я попробую. В мире за пределами нашего существует множество дверей, врат и проходов. Например, Врата Времени, которые сторожу я. Также есть и Врата Судьбы, которые охраняются существом, который, как и мы, является потомком бога или богини. Я узнала о нем благодаря твоей маме… То есть, королеве Серенити.

— Но как о нем узнала моя мама?

— Твоя мать прожила очень и очень долгую жизнь. Может, не такую долгую, как я… — она внезапно запнулась, а затем попыталась скрыть всхлип. — В общем, свою жизнь она посвятила путешествиям и познаниям. Как следствие, еще до рождения принцессы Серенити, королева обнаружила, что помимо сенши и ее самой, существуют и другие потомки богов. Множество, если быть точнее.

— Так она разговаривала с судьбой? Или она встретила его?

— Не знаю, она никогда в открытую не говорила о нем, разве что иногда упоминала, что он охраняет врата в одиночестве и что у него всего один помощник. Но иногда она говорила, что у него есть и другие помощники, трое женщин. Но из ее речей было очевидно то, что у него очень тяжелая работа, и без помощника ему было не обойтись.

— Странно, — прокомментировала Рей. — Я помню, что королева всегда была открыта и прямолинейна.

— Верно. Но, какая бы ни была причина, королева всегда описывала Судьбу как одного из деми-богов, или полубогов. Одного, среди многих. Как и мы, он является аватаром, но даже его защита не безупречна. И я боюсь, что я непреднамеренно усложнила его работу.

— Что такого ты могла натворить?

— Скажи-ка мне, Усаги. Твой кристалл не вел себя как-то странно в последние несколько недель?

— Э, не то что бы. Вроде, все было нормально. Вот, смотри.

Она передала его Сецуне.

— Ну, возможно, это происходило, когда ты… была несколько занята другими вещами — кристалл реагирует на тебя, так как он связан с тобой. Но, думается мне, за последние несколько недель ты загадала желание, причем очень могущественное, и, с помощью силы кристалла, ты изменила ход времени и судьбы.

Усаги побледнела.

— Но я не хотела… Я даже не знала…

— Разумеется, ты этого не хотела, — успокоила Сецуна. — Скорее всего, это произошло бессознательно — ты могла просто спать в это время. Ты просто пока не до конца понимаешь силу кристала, в особенности, когда он подчиняется потомку Лунных богов. В особенности, если он подчиняется тебе — он становится самым сильным артефактом во Вселенной, который даже может прорвать завесу времени. И, боюсь, именно это и произошло, когда четыре недели назад время исказилось.

Усаги крепче прижалась к стулу, не сводя глаз с кристалла, который выглядел как обычный драгоценный камень.

— Мы, — произнес Джейд. — Это мы «искажение времени»? — Сецуна с грустью посмотрела на него, удивляясь пониманию в его взгляде. — Нас не должно быть здесь.

Медленно, она сделала кивок головой.

Нолан зарылся лицом в ладони, и Макото стоило большого труда сдержать непонятное желание пересечь комнату и успокоить его. Или просто заплакать. Рей была сбита с толку: ее догадки подтвердились, но тогда почему она почувствовала такую грусть? Почему глаза начало щипать?

Взгляд Зоя метался между Ами и Коннором, но никто из них не знал, как его встретить.

— Что ты хочешь сказать? — потребовал он ответа. — Хочешь сказать мне, что то, что я здесь, с моими друзьями, моими братьями, и с… этими леди, с моим господином и лучшим другом, — он уже готов был расплакаться. — Хочешь сказать мне, что меня не должно здесь быть?!

— Мне кажется, я не совсем понимаю, — тихо проговорил Коннор.