Крещение Руси

Мы видели, что у славянских племен и племенных союзов были самые разные названия и самоназвания, происходившие иногда от названия места обитания (поляне, древляне), иногда - от общего предка (радимичи, вятичи). Естественно предположить, что рос (или рус) - наименование одного из многих славянских племен. Но такому очевидному предположению противоречит, на первый взгляд, то место в нашей начальной летописи, где говорится о призвании в 862 году ильменскими словенами, кривичами и подвластными им чудью и весью (финские племена) варягов. «И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как ныне называются шведы, а иные норманны и англы... Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами и взяли с собою всю русь, и пришли, и сел старший Рюрик в Новгороде, а другой, Синеус, - на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля» [I, 1, с. 37].

Однако такому объяснению происхождения Руси противоречит очень многое в самой же «Повести временных лет». Например, под 852 годом, т. е. задолго до «призвания» варягов, летописец отмечает: «Когда начал царствовать Михаил (в Византии, 842 - 867. - Авт.

), стала называться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе ходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом» [I, 1, с. 36]. Но применительно и к более ранним временам летопись употребляет понятие Русь как свойственное искони нашим землям и свидетельствует, что «словенский язык и русский един есть». Противоречит легенде о норманнском происхождении племени русь и исторический факт существования еще при князе Аскольде и до него значительной области в устье Дуная, известной под названием «острова русов». «Роди же, называемии Руси... живяху в Евксипонте и начаша пленовати землю римлянскую» [II, 12, с. 347], - повествует одно из летописных сказаний. Известный по многим источникам «остров русов», или «росов», образовался выходцами из Руси - земли полян и северян, как теперь доказано.

В Скандинавии неизвестно норманнское племя русь. Запись о призвании варягов странно смешивает действительное историческое лицо - Рюрика с вымышленными Синеусом и Трувором, которых на самом деле не было, ибо «sine hus» - по-шведски «свой род», a «thru varing» - «верная дружина». Запись в нашей летописи о призвании варягов поразительно перекликается с придворными легендами Ирландии и Англии. В первом случае «вече» ирландцев оставляет у себя для княжения трех братьев-норманнов со «своими родами» и «верными дружинами», во втором - бритты просят трех братьев-саксов прийти к ним на княжение (тоже со «своими родами» и «верными дружинами») и «предлагают владеть их обширной и богатой страной, изобилующей всякими благами» (ср.: «земля наша велика и обильна») [II, 12, с. 298]. Летописная запись хорошо объясняется доказанным фактом двукратной позднейшей переделки летописи преподобного Нестора, когда второй переписчик в угоду князю Мстиславу Владимировичу (сыну Владимира Мономаха) постарался доказать превосходство княжеского происхождения Мстислава над другими Ярославичами. А дело в том, что Мстислав Владимирович родился от брака Владимира Мономаха и англичанки Гиты Гаральдовны, дочери английского короля. Первым браком он сочетался со шведской (варяжской) принцессой Христиной. Отсюда его близость к королевским дворам Северной Европы и знакомство с их придворными легендами [II, 12, с. 298 - 301]. Отсюда и желание подчеркнуть «европейское» происхождение Руси¹.

То, о чем мы сейчас говорим, - лишь небольшая часть материала, составляющего содержание двухсотлетнего научного спора между сторонниками норманнского происхождения Русского государства («норманнистами») и их противниками. Спор этот возник еще при М. В. Ломоносове. Немецкие ученые в Русской Академии наук Г. Ф. Миллер и Г. З. Байер на основании поспешного и поверхностного прочтения приведенного из начальной летописи отрывка выдвинули теорию норманнского происхождения Руси. Им горячо возразил Ломоносов, и началась дискуссия, которой в конце прошлого - первой половине нынешнего века порой придавался острый политический характер. В борьбе с «норманнизмом» был поднят огромный исторический материал, включавший свидетельства арабских, византийских, германских и других письменных источников; изощренные методы анализа летописных текстов (в том числе языковедческие) помогли обнаружить и объяснить позднейшие вставки в начальную летопись, показать, где проходят смысловые и текстовые «швы» этих вставок; был собран и обработан, особенно интенсивно - в последние десятилетия, необозримый археологический и этнографический материал; сделан ряд чрезвычайно важных открытий.