Крест командора

– Ивана? Какого Ивана? – переспросил мужик и, повернувшись спиной, крикнул в сторону соседнего участка: – Верка, тут Ивана твоего спрашивают!

– А кто его спрашивает? – Из-за сарая, вытирая руки о фартук, вышла коренастая женщина лет сорока. – Кому тут мой Иван понадобился?

Она быстрым шагом подошла к забору, уставилась на Полину подозрительным взглядом и уперла руки в бока.

– Совсем совесть потеряли, к женатому мужику прямо при живой жене заявляются! А вот я тебя поленом!

Она нагнулась, действительно подобрала валявшееся на земле полено и собралась уже запустить его в незваную гостью. Полина, беспокоясь за чужую машину, надавила на педаль газа.

«Девятка», видимо почувствовав опасность, повела себя как настоящая машина – рванула с места, сразу набрав приличную скорость. Сзади донесся затихающий мат.

Полина по инерции проехала еще с километр. Дома поселка остались позади, снова начался чистый и красивый сосновый бор, и вдруг справа она заметила несколько однотипных домиков, обнесенных забором. Посредине имелись высокие ворота, на которых виднелись вырезанные из зеленой жести буквы «Дружб». Наверняка когда-то буквы составляли незамысловатое название пионерлагеря или базы отдыха «Дружба», но последняя буква оторвалась под действием времени и непогоды.

– Дружба! – проговорила Полина, надавив на педаль тормоза.

«Девятка» нехотя остановилась.

Полина снова вспомнила записку Ильи, ту самую записку, из-за которой она отправилась сегодня в путь. «Обратись к Ивану Приветнинскому…» Но там же дальше в скобках имелось слово «Дружба», Полина еще не поняла его. Зато теперь все встало на свои места. Именно здесь, в бывшем лагере «Дружба» возле поселка Приветнинское, она должна найти неизвестного Ивана!

Она поставила машину на ручник, выбралась из нее и подошла к воротам.

На самих воротах висел ржавый амбарный замок, но рядом в заборе виднелась маленькая калиточка, на две доски была накинута проволочная петля, чтобы калитка не распахивалась. Полина без труда открыла калитку и проникла на территорию лагеря.

Издалека он показался ей вполне приличным, хорошо сохранившимся, но вблизи Полина разглядела, что окна в деревянных корпусах заколочены, краска давно облупилась, крыши требуют ремонта, и вообще, на всем здесь лежала печать уныния и запустения.

Ни одной живой души не было видно, и Полина подумала, что обрадовалась раньше времени, – никакого Ивана она тут не найдет.

На всякий случай она прошла немного вперед по усыпанной гравием дорожке. Справа от нее стояла гипсовая статуя пионера с горном в правой руке, еще одна такая же валялась слева, сбитая кем-то с пьедестала. Впереди виднелась покосившаяся, полусгнившая трибуна – видимо, здесь, на утоптанной площадке между корпусами, проводились когда-то пионерские линейки.

Вдруг откуда-то сбоку вынырнула серая приземистая тень, беззвучно пересекла дорожку и метнулась наперерез. Полина испуганно вскрикнула, попятилась…

Перед ней остановилась крупная серая собака с острыми ушами и светлым, свернутым бубликом хвостом. Собака не лаяла, молча стояла и угрожающе скалилась, показывая крупные желтоватые клыки.

Полина похолодела от дикого, животного страха. Пустой, безлюдный лагерь… странная собака, которая даже не лает… Да собака ли это? Может быть, волки облюбовали заброшенный лагерь?

– Спокойно, собачка, спокойно… – проговорила она, справившись с голосом. – А где твой хозяин?

Собака негромко зарычала и придвинулась чуть ближе.

«Только не бежать! – думала Полина, не сводя с собаки расширенных от страха глаз. – Только не бежать и не показывать ей, что я ее боюсь! Иначе она набросится, и мне конец!»

– Что, Дружок, нарушителя поймал? – послышался вдруг позади Полины насмешливый голос. – Молодец, хорошо службу несешь!

Полина, боясь отвернуться от собаки, скосила глаза. По дорожке к ней неторопливо приближался пожилой мужчина в черном ватнике и кирзовых сапогах.

– Ваша собака? – спросила Полина дрожащим голосом, понимая, как глупо звучит ее вопрос.

– А то чья же? – усмехнулся мужик. – А вы, гражданочка, что здесь делаете? И с какой целью проникли на охраняемую территорию?

– Вы Иван? – неожиданно сообразила Полина.

– Ну а хоть бы и Иван, – нехотя признался тот. – И что с того?

Однако лицо его слегка разгладилось, и он проговорил, обращаясь к собаке:

– Домой, Дружок! Все в порядке!

Собака громко сглотнула, шумно захлопнула пасть и потрусила по дорожке, утратив интерес к Полине.

– Пошли, гражданочка, поговорим! – произнес Иван и, не оборачиваясь, затопал куда-то за ближний корпус.

Полина едва поспевала за ним.

Обойдя двухэтажное здание, она увидела приземистую сторожку. На крылечке, разинув пасть и свесив язык, развалился Дружок. Не говоря ни слова, Иван толкнул дверь и придержал ее, пропуская Полину внутрь.