Крест командора

– Да вот, понимаете, хочу составить полную картину… – Сидоров сделал какие-то пометки у себя в тетрадке и снова поднял на нее задумчивый взгляд.

– С каких пор при расследовании аварий полиция так глубоко копается в жизни пострадавших? – поинтересовалась Полина настороженно.

– Можно мне еще чаю? – спросил капитан, словно не расслышав ее вопрос.

– Ах да, чай… – Она снова повернулась к нему спиной, наполнила чашку, положила пакетик…

И снова он задал вопрос ей в спину:

– Вы когда-нибудь встречались с его родственниками?

– С родственниками? – Полина застыла с поднятой чашкой. Поворачиваться к следователю не стала – ей совсем не хотелось, чтобы полицейский видел сейчас ее лицо. – Нет, Петр Степанович, с его родственниками я не встречалась. И муж с моими тоже не встречался. Потому что у нас нет родственников – ни у него, ни у меня. Как раз это нас в какой-то степени сблизило.

– Печально… – Капитан сочувственно вздохнул. – Печально, когда у человека нет близких. У меня вот, например, родственников много. Есть брат, есть двоюродная сестра, племянники…

– Петр Степанович! – Полина раздраженно повернулась к нему и плюхнула на стол чашку так резко, что чай выплеснулся на скатерть. – Вы ко мне зачем пришли? Чтобы поговорить о своих многочисленных родственниках?

– Почему о своих? – Сидоров потер подбородок, на который попали горячие капли. – Я пришел поговорить с вами о родственниках вашего покойного мужа.

Оставив надежду на сахар, капитан отважно развернул сливочную тянучку и положил ее в рот.

– Да какое это имеет значение? – Полина опустилась на стул, положила руки на колени. – Илья умер! Вы понимаете? Он погиб! Какие родственники? Что вам от меня нужно?

У нее застучало в висках, и перед глазами вдруг встала узкая холодная комната, похожая на пенал или даже на гроб. Койка с жестким колючим одеялом, руку охватывает ледяной браслет…

Полина почувствовала боль в запястье. Очевидно, она изменилась в лице.

– Успокойтесь, Полина Сергеевна! – Капитан привстал, на его лице появилось странное выражение – то ли смущенное, то ли виноватое.

Он помотал головой, потом попытался открыть рот, чтобы продолжить беседу. Не получилось: рот свело изнутри как судорогой. Капитан Сидоров попробовал подвигать нижней челюстью вверх-вниз и вправо-влево. Как ни была Полина рассержена, до нее дошло, что все дело в сливочной тянучке. Сидоров догадался по ее лицу, что она все поняла, махнул рукой и отвернулся, чтобы запустить пальцы в рот и отодрать проклятую тянучку от зубов. Очевидно, избавиться от нее ему удалось не до конца, поскольку дальнейшая речь капитана была довольно невнятной.

– Дело в том… – прошамкал он, – дело в том, что Илья Андреевич Моргунов умер не сейчас… он умер больше пятнадцати лет назад…

– Что?!

Полина уставилась на него широко открытыми глазами. И вдруг расхохоталась: уж очень уморительный вид был у Сидорова – весь всклокоченный, челюсть набок… Сообразив, что Сидоров хоть и недотепа, но все же капитан полиции, она мысленно призвала себя к порядку, но смеялась и смеялась, не в силах остановиться. Видимо, таким странным образом проявилось нервное напряжение последних дней.

Смех очень быстро перешел в слезы, а уж плакать при постороннем человеке – последнее дело. Наконец Полина взяла себя в руки, вытерла глаза, выпила одним глотком полчашки остывшего невкусного чая и уставилась на капитана с неприязнью:

– Если вы пришли, чтобы поиздеваться надо мной… если у вас такой странный юмор…

– Полина Сергеевна! – Капитан проглотил тянучку и приложил руку к сердцу. – Как вы могли такое подумать?

– А как вы могли такое сказать? Я только что потеряла близкого человека, и вдруг являетесь вы и заявляете…

– Но что мне еще остается? Вот, не сочтите за труд, взгляните… – Он достал из своего портфельчика цветную фотографию и положил ее на стол.

Полина осторожно, с опаской придвинула снимок к себе, словно боялась обжечься.

На фотографии был изображен скромный надгробный памятник. Возле него бархатцы и анютины глазки. На самом же памятнике были выбиты даты рождения и смерти, а также имя погребенного:

«Илья Андреевич Моргунов. 1962–1992».

– Ну и что? – Полина оттолкнула снимок и подняла глаза на капитана. – Мало ли на свете однофамильцев! Даже с тем же именем и отчеством.

– А также с той же самой датой рождения. Вы ведь помните дату рождения своего мужа? Да и место рождения тоже совпадает – как и ваш покойный… супруг, этот Моргунов родился в Нижнем Новгороде. Точнее, в городе Горьком, как тогда Нижний назывался. Правда, в отличие от вашего покойного мужа, у этого Моргунова родственники были. В частности, мать. Она, между прочим, регулярно посещает его могилу.

Капитан сделал выразительную паузу и в упор посмотрел на Полину:

– Полина Сергеевна, я понимаю, вам очень трудно в такое поверить, но… ваш муж – не тот человек, которым вы его считали!

– Не верю! – выпалила Полина, вскочив из-за стола. – Не верю! Не знаю, что за игру вы ведете, но не верю ни одному вашему слову! И вообще, чего вы хотите? Зачем вы ко мне пришли?