Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый

В 1917 – первой половине 1918 гг. крестьяне Поволжья, как и всей России, добились ликвидации помещичьего землевладения и уравнительного перераспределения земель среди тех, кто обрабатывает ее своими руками. Но с ликвидацией помещичьего землевладения крестьянская революция не завершилась. Она вступила в стадию борьбы крестьян за право быть хозяином на своей земле, свободно распоряжаться результатами своего труда, против крайне тяжелых государственных повинностей, связанных со снабжением продовольствием города и армии, мобилизациями и обеспечением нужд фронта. События 1919—1922 гг. в поволжской деревне являются неотъемлемой частью общероссийского крестьянского движения, направленного против политики военного коммунизма. К началу 1919 г. Поволжье было полностью освобождено от антисоветских сил и вся его территория стала источником продовольственных и людских ресурсов для большевистского государства.

События января—февраля 1919 г. предвещали массовое крестьянское восстание на территории Поволжья – в непосредственном тылу Красной Армии, отражавшей наступление армии Колчака. Понимание опасности возникло и в центральных органах власти. Циркуляр Наркомата внутренних дел губисполкомам с предписанием сбора информации о причинах антисоветских восстаний в феврале – марте 1919 г. был разослан уездным исполкомам и волостным Советам в Поволжье. Опасаясь, что «восстания, вспыхнувшие за последнее время, примут характер единого контрреволюционного фронта», Наркомат внутренних дел требовал от местных органов управления детально расследовать причины восстаний», их характер и масштабы, состав участников, организаторов. «Вспышки» протеста и сопротивления могли вызываться, как говорилось в циркуляре, «действиями и распоряжениями существующей власти, поведением отдельных агентов местной власти, введением хлебной монополии, продовольственным кризисом, мобилизацией и пр. или недовольством общей политикой Советской власти». Однако реальных мер по исправлению ситуации циркуляр не предлагал. Все сводилось к «работе контрреволюционеров» и «недостаточной тактичности» местных органов власти, неумелому исполнению ими заданий Центра.

«Чапанная война».

3 марта 1919 г. практически одновременно в нескольких уездах Симбирской и Самарской губерний стихийно вспыхнуло крестьянское восстание, вошедшее в историю как «чапанная война» (от слова «чапан» – крестьянский кафтан, верхняя одежда крестьян). В числе первых заполыхали Сенгилеевский уезд в Симбирской губернии (села Новодевичье, Русская Бектяшка), Ставропольский уезд Самарской губернии (Ягодное, Отрадное, Мусорка, Хрящевка, Ташла)[632]

. Одним из очагов восстания стало крупное село Новодевичье Сенгилеевского уезда Симбирской губернии. Волостное село Новодевичье имело свыше тысячи дворов и располагалось в центре хлебного района, у волжской пристани. Волнения в Новодевичьем начались на сходе 3 марта, созванном сельским Советом. На нем было объявлено о фактах произвольной реквизиции хлеба и скота комиссаром Беловым. Инструктор Сенгилеевского уездного продкома Белов во главе продотряда производил без всяких разъяснений и с угрозами реквизиции лошадей, скота, затем кур у всех, кто ему не понравился: у крестьянина Воробьева весь хлеб реквизировали «под метелку», не оставив ничего хозяину, у вдовы Кучеровой забрали последнюю корову. В результате обсуждения подобных явлений сход пришел к заключению, что необходимо дать отпор действиям продкомиссара в масштабе всей волости. 3 марта вечером крестьяне ворвались в почтово—телеграфную контору и захватили телеграфный аппарат. На усмирение крестьян был отправлен отряд в 50 человек, однако произошло непредвиденное событие: в результате мирных переговоров крестьяне убедили бойцов отряда в своей правоте – отряд сдал оружие крестьянам без всякого сопротивления[633]. Свидетель начала восстания агитатор Н. Г. Петров в своем отчете руководству о причинах крестьянского восстания в Ново—Девиченской волости Сенгилеевского уезда сообщал, что «работавшая здесь чрезвычайка, во главе с убитым во время восстания председателем ее Казимировым, в высшей степени щедро употребляла избиение своих «клиентов» кулаками, прикладами, плетью, пиками и т.д… Находившийся здесь продотряд Павлова вел себя возмутительно: пьянствовал, совершал всяческие поборы овец, молочных продуктов, отчуждал безвозмездно что понравится, по ночам шла стрельба вверх и т. д. В пьянстве не уступали и ответственные представители: комиссар Белов, председатель ЧК Казимиров, начальник отряда Павлов, комиссар Стафеев (в Мордове) и др… При исполнении обязанностей продкомиссар Белов действовал бестактно (на возражения и просьбы крестьян отвечал угрозами увеличить размер реквизируемого хлеба, все виды реквизиции стал проводить сразу)»[634].