Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый

Исследователи крестьянского движения в Советской России в 1960—1980-е гг. в духе сложившейся традиции трактовали крестьянские выступления как «кулацкие», повышенное внимание уделяли роли в них различных оппозиционных партий и сил – эсеров, меньшевиков, бывших офицеров[48]. Советская историография, как правило, квалифицировала крестьянские восстания как белогвардейско-кулацкие или эсеро-кулацкие по руководству и характеру, антисоветские – по политической направленности. Участие широких крестьянских масс в восстаниях трактовалось как «колебания середняка». Большинство советских историков движущей силой крестьянских волнений считало местное кулачество и остатки контрреволюционных элементов. Что же касается трудящегося крестьянства, то его частичное участие в восстаниях признавалось, но объяснялось исключительно привходящими обстоятельствами: принуждением со стороны повстанческого руководства, экономической зависимостью бедноты от кулаков или политической несознательностью бедняков и середняков. Основные причины крестьянских восстаний советские историки видели в слабости местных органов диктатуры пролетариата, высоком удельном весе кулачества в составе крестьянства, организационно-политической деятельности контрреволюционных сил, якобы создавших подпольные Союзы трудового крестьянства (в Сибири – Сибирский крестьянский союз), а также в отступлениях от классового принципа и нарушениях революционной законности при проведении продразверстки

[49]. Конкретный эмпирический материал основывался на ограниченной источниковой базе и не подвергался проверке на фактическую достоверность, воспринимался некритически.

В то же время некоторые исследователи выдвигали причины крестьянского недовольства более глубокого порядка: в качестве главной причины крестьянского протеста назывался кризис политики военного коммунизма[50]

. Ю. А. Поляков высказал идею о том, что крестьянская борьба есть часть Гражданской войны. В то время этот тезис противоречил официальной установке о «рабоче-крестьянском союзе». В крестьянских восстаниях периода Гражданской войны выделялись новые черты: расширились географические рамки, увеличилась территория, охваченная выступлениями, возросла их массовость, длительность и упорность, наличие выступлений в частях Красной Армии, участие в восстаниях середняков как главная причина их роста[51].

И. Я. Трифонов обратился к изучению перехода от политики военного коммунизма к нэпу. Однако его утверждение о том, что после введения нэпа крестьянство полностью перестало поддерживать повстанцев, не соответствует действительности. Преувеличил автор также представление о том, что повстанцы из-за этого «мстили населению»[52]. В. И. Шишкин отмечал недовольство всего крестьянства Советской властью как носительницей этой политики. В его статьях о социальной природе Западно-Сибирского и других восстаний начала 1921 г. утверждалось, что эти протестные явления имели «массовый крестьянский характер», а выдвижение повстанцами лозунга «За советы без коммунистов» связывалось с кризисом всей советской политической системы, разразившимся на рубеже 1920—1921 гг.[53]

Основное внимание большинства советских исследователей обращалось, в русле официальной идеологии, освещению социально-политических причин крестьянских восстаний, классового характера и политической направленности повстанческого движения, хода боевых действий и непосредственных результатов. Акцент делался на освещении военной стороны событий, тогда как многие проблемы, раскрывающие социально-политическое и идейное содержание восстания, не рассматривались совсем либо упоминались вскользь. Например, совершенно вне поля зрения историков оставались демографические, моральные, психологические аспекты протестных явлений, вопросы о взаимоотношениях повстанцев и местного населения, об участии и роли органов ВЧК, революционных и военно-революционных трибуналов в подавлении восстаний, об их долгосрочных последствиях[54].