Крестный отец

– Да я месяц прийти в себя не мог. Вот, познакомься: мой земляк Нино. Крепкий итальянский парень. Может, он сумеет утолить твои аппетиты…

Дианна Данн смерила Нино холодным взглядом.

– И как ему, нравятся предпоказы?

– Думаю, он еще ни одного не видел, – засмеялся Джонни. – Почему бы тебе его не просветить?

Он оставил их наедине. Нино для храбрости залпом опрокинул бокал и попытался вести себя раскованно. Выходило с трудом. У Дианны Данн был вздернутый носик и черты классической англо саксонской красавицы. Нино видел ее в самых разных обличьях. Вдовой с детьми, безутешно рыдающей над телом мужа-летчика. Злой, оскорбленной, униженной, но сияющей достоинством, после того как негодяй Кларк Гейбл[25] воспользовался ею и бросил ради сексуальной куклы (сама Дианна Данн таких никогда не играла). Счастливой от взаимной любви и трепещущей в объятиях дорогого ей человека. И не менее полдюжины раз наблюдал, как она грациозно умирает на экране. Нино смотрел на нее, слушал ее, мечтал о ней, но даже не представлял, что же она скажет ему наедине первым делом.

– В этом городе Джонни один из немногих, у кого есть яйца. Остальные либо гомики, либо импотенты, которым не поможет и грузовик шпанской мушки, насыпанный в мошонку.

Дианна взяла Нино под руку и отвела в уголок, прочь от толпы и возможных конкуренток.

Там со светской учтивостью она попросила Нино рассказать о себе. И дураку было ясно: Дианна играет роль богатенькой дамы, которая благоволит конюху или шоферу, но в итоге либо отвергает его любовные притязания (если это Спенсер Трейси[26]), либо бросает все ради безумного желания быть с ним (если это Кларк Гейбл). Нино было все равно. Он рассказывал о том, как они с Джонни вместе росли в Нью-Йорке, как пели в местных клубах. Дианна слушала с искренним интересом, только раз как бы невзначай спросила: «А ты, случайно, не знаешь, как Джонни заставил эту скотину Вольца дать ему роль?» Нино застыл и замотал головой. Дианна развивать тему не стала.

Подошло время предпоказа. Дива теплой ладонью схватила Нино за руку и провела в одно из внутренних помещений особняка, где не было окон и стояло порядка пятидесяти двухместных диванчиков, расставленных так, чтобы вокруг каждого имелся островок относительной приватности.

Рядом с диванчиком, который они заняли, располагался столик, а на нем – ведерко со льдом, бокалы и бутылки, а также поднос с сигаретами. Нино подал даме сигарету, прикурил, а потом смешал по коктейлю. Они не разговаривали. Через несколько минут свет погас.

Нино, в принципе, ожидал чего-то развратного. Он был наслышан о легендарной голливудской распущенности. Однако не думал, что Дианна Данн так жадно набросится на его орган, не удосужившись хотя бы предупредить. Нино потягивал коктейль, но не чувствовал вкуса, и смотрел на экран, но фильма не видел. Он испытывал ни с чем не сравнимое возбуждение, хотя скорее оттого, что наяву сбывалась его подростковая фантазия.

И все же его мужское начало было оскорблено. Поэтому, когда мировая знаменитость Дианна Данн насытилась и все вытерла, Нино подчеркнуто безразлично смешал ей в темноте новый коктейль и прикурил свежую сигарету, а затем предельно расслабленно произнес:

– А фильм-то, кажется, ничего.

Женщина рядом вся подобралась. Может, ждала какого-то комплимента? Нино схватил первую попавшуюся бутылку и налил себе полный бокал. Отчего-то все эти женщины вызвали у него холодную злость. Ну их к черту! Он им что, тупой потаскун?.. Еще пятнадцать минут они с Дианной смотрели фильм молча. Нино отодвинулся, чтобы их тела не соприкасались.

– Ишь какие мы нежные, – наконец грубо прошипела дива. – Тебе ж понравилось, я что, не вижу? Разбух как баклажан.

Отпив из бокала, Нино в своей привычной манере бросил:

– Это я от природы такой. Видела бы ты его, когда я по-настоящему возбужден.

Дианна коротко рассмеялась и весь остаток показа молчала. Наконец фильм кончился, включили свет. Нино осмотрелся. В темноте вокруг, оказывается, происходила оргия, а он даже ничего не слышал. Некоторые дамы выглядели разгоряченными, глаза у них светились – видно, их ублажили от души. Народ медленно потянулся к выходу из кинозала. Дианна Данн тоже поднялась и пошла поговорить с пожилым мужчиной – известным актером, в котором Нино только сейчас, видя его вживую, признал гомика. Сам он остался на диване, задумчиво потягивая выпивку.

– Ну что, старина, как провел время? – спросил подошедший Джонни Фонтейн.

Нино усмехнулся.

– Не знаю, как-то все непривычно. Зато когда вернусь к своим, смогу сказать, что меня обслужила сама Дианна Данн.

– Попадешь к ней домой, она еще и не то устроит! – засмеялся Джонни. – Приглашала?

Нино мотнул головой.

– Я слишком увлеченно смотрел фильм.

– Приятель, соберись. – Теперь Джонни не смеялся. – Эта женщина может много чего тебе дать. Да и не ты ли раньше трахал все, что движется? Господи, некоторые твои бабы мне до сих в кошмарах являются.

Нино пьяно отмахнулся бокалом и громко произнес:

– Да, страшные, ну и что? Зато настоящие женщины.

Дианна Данн обернулась на выкрик. Нино отсалютовал коктейлем.