Крестный отец Катманду

Я удивлялся своей несообразительности. Даже в ожирении Фрэнка Чарлза таился жуткий смысл: кто способен усомниться, что жертва и есть болезненно располневший гигант с длинными волосами, расплывшимся лицом и седой бородой? Ожирение и длинные волосы имеют свойство сглаживать индивидуальные черты. Каким-то образом Чарлз сумел найти себе добровольную замену — подобные случаи известны, — и этот человек согласился умереть на несколько лет раньше положенного (толстые люди долго не живут, а он, возможно, был еще смертельно болен). Доброволец же получил щедрое вознаграждение, которое досталось его иждивенцам. Труп изуродовали точно как в кино, поэтому ни у кого не осталось сомнений по поводу личности жертвы. Блестящий прием, основанный более, чем что-либо другое, на иллюзии. Всякий здравомыслящий должен был считать, что убитый — Фрэнк Чарлз. Удивительно!

И только неожиданное открытие, что сцена смерти в кино — подделка, пустило ход моих размышлений в нужном направлении. Теперь все встало на свои места, и я ругал себя за то, что не понял этого с самого начала.

По каким-то причинам Фрэнк Чарлз решил исчезнуть. Зачем? Я позвонил доктору Супатре, и она ответила, что проведет тест на ДНК, воспользовавшись кровью жертвы, и сообщит мне результат. Это займет пару дней.

Глава 43

Не правда ли, ужасно, если думаешь, будто в тебе вновь воссияли гениальность и знание жизни, а затем оказывается, что это заблуждение. Вечная проблема с непоколебимым оптимизмом — он сам себя губит. Теперь, кажется, я совершенно его утратил.

Что ж, гипотеза была неплоха: если кино фальшивое, его сделали, чтобы дать возможность Фрэнку Чарлзу освободиться от своей личности, которая стала его тяготить. В Таиланде не усмотрели бы ничего необычного, если бы человек со средствами захотел купить себе новое лицо в другой провинции или, как часто бывает, по другую сторону границы с Камбоджей, где и взятки скромнее, и законопорядка меньше. Но убежище богатого фаранга должно было находиться где-нибудь в Юго-Восточной Азии. Я так и видел, как нежданно-негаданно появляюсь на каком-нибудь пятизвездочном пляже — например, на Филиппинах, в Малайзии или во Вьетнаме, или, самое вероятное, в Сиануквилле в Камбодже. У меня плохие новости: я должен арестовать толстого бородатого малого, который совсем недавно купил дом на побережье в малоизвестном месте и надеется скоротать там жизнь в покое и безвестности.

Все оказалось не так.

Только что звонила Супатра и поделилась потрясающей новостью: покойный в самом деле является — являлся — Фрэнком Чарлзом: ДНК совпадает с той, что Кимберли взяла в материалах дела об установлении отцовства в Калифорнии. Оставалось чесать затылок.

Слышал о чем-нибудь подобном, фаранг? Малый не поленился в мельчайших деталях воспроизвести свое самоубийство за год до того, как оно на самом деле произошло, и при этом фильм не что иное, как подделка. Далее: он умер в той же грязной ночлежке, где снимал свое фальшивое самоубийство. Более того, его смерть была как две капли воды похожа на кино. Невероятно. Может, фаранг, ты уже во всем разобрался — ведь это у тебя полное генетическое соответствие для решения таких головоломок. А я белый всего лишь наполовину, и до меня никак не дойдет, что произошло на самом деле.

Пока же я обдумываю психологически правдоподобную гипотезу: в первый раз Фрэнк Чарлз струхнул и не покончил с собой, но продолжал заниматься самобичеванием и замучил себя до того, что в следующий раз сумел пройти весь путь до конца. Поэтому мы имеем два самоубийства: за ложным последовало настоящее. В обществе, вставшем на путь самоуничтожения, такое случается сплошь и рядом: человек падает с пьедестала, где все ему робко внимали, и через месяц прыгает под поезд. Людскую волю остановить невозможно.

Но мне не по себе: в этом деле одна за другой открываются недоступные человеческому пониманию пустоты, и мой сомневающийся ум уже нашел в моей новой теории изъяны.

Если Фрэнк Чарлз решил себя укокошить, с какой стати понадобилось подражать киношной подделке? Зачем потребовались все эти дикие многосложности, когда достаточно было обычной передозировки? На Одиннадцатой сой был случай: бельгийский клиент заплатил владельцу круглосуточного бара за то, чтобы его непрерывно в течение двадцати четырех часов обслуживали не менее двух девушек, а сам в это время опустошил упаковку виагры и бутылку водки. В свои шестьдесят лет он оказался для подобной шаловливости недостаточно крепок и через несколько дней умер от инфаркта. Вот такой конец, на мой взгляд, подошел бы Фрэнку Чарлзу.

«Не по себе» — слабо передает состояние моего ума. Я пытался отвлечься, рисуя каракули на самоклеющихся листочках бумаги, но бросил это старомодное занятие и предался бесконечным забавам Интернета. Вот, например, занятие: набрать на клавиатуре несколько имен и устроить охоту по всей планете. Одно имя сразу вызвало отклик.