Крестоносцы социализма

Испытанным оружием пропаганды и агитации служила народовольцам, прежде всего, их собственная печать – прокламации и «Рабочая газета». Например, в деревнях Казанской, Саратовской и других губерний жандармы находили у крестьян напечатанную 24 августа 1881 г. в Петербурге прокламацию ИК «Русскому рабочему народу». В ней говорилось: «Итак, рабочие, вы производите все богатства на свете, а сами живете без копейки за душой. Вашим трудом держатся и царь, и чиновник, и купец с барином, и они же вас презирают. Неужели это справедливо, неужели такой порядок век стоять будет? Русские рабочие! Все зло происходит оттого, что правительство наше никуда не годится <…> Мы решили теперешнее правительство низвергнуть, а на место его устроить другое, из выборных от крестьян, от рабочих, от всего народа»[1266]. Так же доходчиво разъясняла идеи «Народной воли» «Рабочая газета». В ней под рубрикой «Рабочее житье-бытье» печатались материалы о жизни «низов» («полиция, хоть и высылает нищих тысячами из города [Петербурга], все же не может очистить улиц от них») в сравнении с жизнью «верхов» («подданные мрут голодной смертью, а повелитель их Александр II покупает для любовницы своей, княгини Долгорукой, Михайловский дворец за миллион рублей слишком»). Вывод звучал набатом: «Товарищи рабочие! Пора взяться за ум, пора призвать к ответу своих притеснителей, разорителей, пора русскому народу взять управление делами в свои руки!»[1267]

В пропагандистских беседах с рабочими народовольцы затрагивали любые темы: «и вращение Земли вокруг Солнца, и происхождение видов, и Французская революция, и община, и артель, и ассоциация, и Оуэн и многое другое»[1268]. Но, безусловно, главной была революционная тема. Так, судя по данным царского сыска, на занятиях в рабочих кружках по истории «рекомендовалось выставлять возможно ярче темные стороны правительственного строя и клонить дело к отрицанию власти монарха и к утверждению народного самоуправления, причем обращать внимание на те эпохи, которые ознаменовались сильным поднятием народного духа, как то: эпоха смутного времени, бунтов Стеньки Разина и Пугачева и т.п.»[1269]

Народовольцы знакомили рабочих с историей Французской революции XVIII в. и Парижской Коммуны 1871 г., изучали с ними «Примечания к „Основаниям политической экономии“ Д.С. Милля» Н.Г. Чернышевского и трактат Ф. Лассаля «Труд и капитал», давали им читать историко-революционные романы «1793 год» В. Гюго, «История одного крестьянина» Э. Эркмана – А. Шатриана, «Один в поле не воин» Ф. Шпильгагена, с 1882 г. приступили к распространению «Манифеста Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса в русском переводе Г.В. Плеханова[1270]. Все это просвещало рабочих, революционизировало их, помогало народовольцам разрушать в рабочем состоянии, как выразилась С.Л. Перовская, «въевшуюся идею царского авторитета»[1271]

.

Что касается организации рабочих, то народовольцы не довольствовались созданием кружков, боевых дружин и касс взаимопомощи. Они участвовали и в рабочих стачках. Вождь «Народной воли» Андрей Желябов хорошо понимал, что в России «стачка есть факт политический»[1272]

. Народовольцы очень старались (хотя и не всегда успешно) возглавить стихийно вспыхнувшие или даже организовать стачки, помогали стачечникам формулировать требования, обеспечивать материальную взаимопомощь. Главным образом это происходило, конечно же, в Петербурге – на Семянниковском, Балтийском, Александровском заводах, судостроительном заводе Голубева и др. Но, по данным, которые еще к 1912 г. собрал В.Я. Богучарский, народовольцы участвовали в стачках рабочих Москвы (фабрики Шредера, Каверина, Бровкина), Московского уезда (фабрика Диля), Коломенского уезда (фабрика Щербаковых), Иваново-Вознесенска (фабрика Зубкова), Серпухова, Воронежа, Киева, железнодорожных станций Шахной, Гуслиц, Дрезна[1273]. Саратовская рабочая группа «Народной воли» в конце 1880 г. попыталась организовать даже демонстрацию «трудового населения»[1274], Все это должно было, по расчетам народовольцев, вовлечь рабочих в массовое революционное движение, укрепив при этом их профессиональную солидарность и боевой дух.

У советских историков принято было упрекать народовольцев в том, что они недооценивали историческую роль пролетариата. «Решающего вывода марксизма о революционном предназначении пролетариата, о его созидательной роли как строителя коммунизма, они не признавали, – констатировал С.С. Волк. – Классовых задач перед пролетариатом они не выдвигали, об организации рабочей партии не думали. Они допускали рабочих на роль военного авангарда революции, но не на роль ее гегемона»[1275].