Крестоносцы социализма

Судя по документам и «Народной воли» и царского сыска, народовольческая пропаганда находила среди крестьян сочувственный отзвук, вызывая (или усиливая начавшееся ранее) брожение. Так, в Петровском и Сердобском уездах Саратовской губернии крестьяне собирали сельские сходы для чтения прокламаций «Народной воли», а в одном селе, «когда волостной писарь, чтобы предотвратить чтение прокламации на сходе, изорвал ее, то его сильно избили»[1254]. Волновались под впечатлением народовольческих прокламаций также крестьяне Воронежской, Тамбовской, Орловской и других губерний, причем, как это констатировал в конце 1881 г. Департамент полиции, «во многих местах»[1255]. Под влиянием и, видимо, не без участия народовольцев вспыхнуло в марте 1881 г. самое крупное за 1870 – 1880-е годы возмущение крестьян Бежецкого и Весьегонского уездов Тверской губернии. Это восстание, участники которого (не менее 3 тыс. только в Бежецком уезде) избивали помещиков, чиновников, полицейских, было подавлено лишь с применением регулярных войск

[1256].

В ряде мест народовольческие прокламации «разносились из городов самими же мужиками»[1257]. Случалось даже, что крестьяне подавали официальные прошения

на имя ИК «Народной воли»[1258]. Но все эти сочувственные отклики на борьбу народовольцев затрагивали лишь очень малую часть «глуховолнующихся» (по выражению народовольца В.Г. Иванова) крестьянских масс.

Исполнительный комитет заботился и об организационной стороне своего «крестьянского дела». Хотя создать особую сельскую организацию «Народной воли», по примеру рабочей, военной и студенческой, не удалось (у ИК не хватило на это ни сил, ни времени), дело к этому шло. Например, из Петербурга периодически засылались в деревню как «проводники революционных идей» наиболее сознательные рабочие, а в Москве П.А. Теллалов готовил специальную группу для агитации среди крестьян

[1259].

Так выглядела самая слабая сторона революционной практики «Народной воли». Во много раз масштабнее и плодотворнее была ее деятельность в городах. Здесь народовольцы энергично занимались рабочими. С.С. Волк полагает, что «Народная воля» вначале не придавала значения «рабочему делу», прервав таким образом традицию «чайковцев», «москвичей», землевольцев, и лишь под впечатлением неудач «красного» террора обратилась к рабочим[1260]. С.Л. Эвенчик опровергла эту точку зрения, доказав, что и в теории и на практике народовольцы с первых своих шагов рассматривали участие рабочих в революции как одно из главных условий победы[1261]

. Отводя военным и студентам роль застрельщиков, а рабочим – ударной силы на первом этапе революции, «Народная воля» считала, что рядом с пропагандой и агитацией среди рабочих «должна идти организация рабочих масс, имеющая целью сплотить их, развить в них сознание единства и солидарности интересов»[1262]. Именно так и строилась вся деятельность Рабочей организации народовольцев. Придавая особое значение этой деятельности, ИК принял даже специальную «Программу рабочих, членов партии „Народная воля“», автором которой был А.И. Желябов.

В Петербурге «Народная воля» создавала рабочие кружки фактически на всех промышленных предприятиях: в частности, на заводах Обуховском, Семянниковском, Балтийском, Чугунолитейном, Патронном, Вагонном, Нобеля, Фридланда, Голубева, Лесснера, Берда и др.[1263]. В Москве народовольческой пропагандой были охвачены примерно 30 предприятий, включая заводы Бромлея, Доброва, Липгарта, Гоппера, Прохоровскую мануфактуру и мастерские Московско-Смоленской железной дороги[1264]. Широко по тому времени развертывалась пропаганда среди рабочих в Киеве (с охватом почти всех железнодорожных пунктов от Киева до Одессы) и в Одессе (с воздействием на рабочие кружки Херсона, Севастополя, Симферополя). Заводились связи с рабочими не только в крупных фабрично-заводских центрах, как Рига, Нижний Новгород, Ростов на Дону, но и в малых городах – в Елизаветграде, Кременчуге, Тагиле[1265].