Читаем Крестраж # 1 часть вторая полностью

По кандидатам на длинное путешествие в "Края Вечной Охоты" также присутствовали трудности. "Каве Инимикум" не я один колдовать умею, и дома, особняки и объекты проживания фигурантов были защищены в том числе и этим заклинанием, от чего приходилось напрягаться всякий раз, чтобы вспомнить адреса своих врагов. Благо, что с информацией из последнего дневника, которую невозможно забыть, это было не сложно, но всё же неудобно. Я уже проводил разведку перед домом Яксли на Косой Аллее и особняком Крэббов. И там, и там прослеживалась работа одного мастера, очень хорошего мастера, и понять, что мне эту защиту в одиночку не пройти, можно было сразу. Жилище мага очень даже хорошо защищено от стороннего взлома, и если у тебя нет ключей, то и рыпаться бесполезно. Нет, возможно и взломать, но только если есть время и необходимые артефакты. Меня просили такие сделать весной, и пришлось даже некоторым личностям популярно объяснять, что я в такие дела не лезу. Ко всему прочему, такой финт нереально повернуть, если внутри присутствует хозяин или домовой эльф, они сразу почуют угрозу и активируют защиту по полной. Остаётся только штурм и тут тоже не всё гладко и тоже множество тонкостей. Накопитель волшебного дома, если он превышает маноёмкостью твой собственный резерв, не даст ворваться в жилище, и будет подпитывать различные защитные чары до последнего. Мой резерв не мал, очень не мал, но, допустим, мне в своё "Логово" ни за что не пробиться, если по каким-то причинам придётся его взламывать, а у тех же Крэббов особняк магически защищён ничуть не слабее. Тут только "Круг магов" составлять и долбить любыми боевыми заклинаниями, да ещё и усиленными "Магикус экстремус" - специальными чарами усиления для коллективного колдовства. Короче, в одиночку ловить нечего. И ведь не подловить никого около входа, волшебники крайне редко из дома в дом пешком ходят, для этого камины есть, трансгрессия и портключи. Можно, конечно, и очень дешёвым способом отделаться: заиметь себе обычный маггловский полковой миномёт, этак стодвадцатимиллиметрового калибра, с дюжиной ящиков фугасных мин, и раздолбать любое поместье в хлам. Но что это даст, кроме руин? У волшебника есть очевидная возможность слинять из своего дома в любой момент через тот же камин.

Вот и получается, что тут только под ниндзю сработать, да и то, только после предварительной и подробной разведки, на что у меня нет ни сил, ни времени, ни средств с возможностями. Волшебники...

***

- Тонкс, можешь меня выслушать сейчас безо всех вот этих возмущений и претензий? - спросил я насупленную и обиженную на наш розыгрыш молодую авроршу.

- Могу! - буркнула она. - Только это всё равно нечестно! Я же не знала, что ты умеешь легиллименцией пользоваться. Да ещё и Грейнджер... Начала меня провоцировать.

- С чего вообще ты за это взялась? Я Гермиону знаю, и она просто так ничего не делает.

- Нуу... Я хотела подшутить и сказала ей, что ты ни за что нас не различишь, и я смогу легко её подменить,- отвела глаза Нимфадора.

- В каком смысле подменить? - с любопытством спросил я. - Прямо-таки во всех смыслах?

Я смотрел на красную и смущённую девушку и не знал, что и думать. Что за дурь ей в голову стукнула? Ведь знаю, что я ей не интересен в "этом" смысле. Очень у Тонкс влюблённость прослеживается в эмоциях к одному определённому испанцу. Может, потроллить её, чтоб неповадно было?

- А как же Рик? Или всё? Любовь прошла - завяли... м-м-м... мандрагоры? - ехидно спросил я.

- Да ну тебя! - обиженно воскликнула Нимфадора, и буквально вспыхнула розовым колером своей причёски и ещё больше покраснела. - Вам с Грейнджер хорошо, у вас всё понятно, а у меня...

- Что у тебя? Тоже всё понятно, на мой взгляд. Ты Вальдесу очень нравишься, вернее, ты очень нравишься всем братьям, а так как они братья, то и ссориться не хотят между собой,- непонимающе пояснил я.

- Что, правда? - воскликнула она, и тут же засыпала вопросами и стала канючить: - Это ты их мысли прочитал? А что обо мне Энрике думает? Ну скажи! Тебе жалко, что ли?

- Отстань, Тонкс! Ничего я не читал - это неприлично и неэтично. Если бы ты просто смотрела глазами вокруг, то и сама бы всё это видела, но с влюблёнными девчонками бесполезно серьёзно разговаривать, как я погляжу,- сердито нахмурился я.

- А сам-то?! Тоже мне, взрослый! - фыркнула Тонкс, но было видно, что она очень довольна сейчас, и эдак барственно разрешила: - Ладно, говори, чего там у тебя за серьёзный разговор?

По-моему, что-то не то я сболтнул. Бедные Вальдесы...

- Тонкс, ты ведь с Грюмом хорошо знакома? - осторожно спросил я.

- Нормально я с ним знакома. Он ведь меня с Корой учит, вернее не только нас, но и всех остальных новичков. А тебе он зачем? - нахмурившись ответила она.

Перейти на страницу:

Все книги серии Крестраж # 1

Похожие книги

Джем и Дикси
Джем и Дикси

Американская писательница, финалистка Национальной книжной премии Сара Зарр с огромной любовью и переживанием рассказывает о судьбе двух девочек-сестер: красотка Дикси и мудрая, не по годам серьезная Джем – такие разные и такие одинаковые в своем стремлении сохранить семью и верность друг другу.Целых два года, до рождения младшей сестры, Джем была любимым ребенком. А потом все изменилось. Джем забыла, что такое безопасность и родительская забота. Каждый день приносил новые проблемы, и казалось, даже на мечты не оставалось сил. Но светлым окошком в ее жизни оказалась Дикси. Джем росла, заботясь о своей сестре, как не могла их мать, вечно занятая своими переживаниями, и, уж точно, как не мог их отец, чьи неожиданные визиты – единственное, что было хуже его частого отсутствия. И однажды сестрам выпал шанс пожить другой, красивой, беззаботной жизнью. Пускай недолго, всего один день, но и у них будет кусочек счастья и свободы.

Сара Зарр

Прочее / Современная зарубежная литература / Современная русская и зарубежная проза
Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература