Криминальный оракул

– Еще сказал, цитирую: «Ты видела, на что она способна. Без нас она такой не стала бы». Имел в виду, что ваш дар не проявился бы без участия организации, на которую работает Маков. Кто знает, может, он уже в курсе, что вы натворили в книжном магазине.

Комарова оставалась равнодушна.

Никакой реакции, черт побери, словно я тут распинаюсь о распродаже в обувном магазине!

– Пусть так, если знает, – наконец отозвалась моя подопечная. – Я не прячусь.

– Ладно. – Я не вышла из себя, нет. – А что насчет его слов – ну, что вы не стали бы такой, как есть, если б не его организация?

– Он и его коллеги меня преследовали. Мне же надо было как-то развивать свой дар, чтобы защищаться от них. – Василиса плавно потянулась. Вытянула ноги вперед и согнулась, достав кончиками пальцев до пальцев ног.

– То есть дело только в этом? – Аргумент меня не убедил.

– А ты что думала, меня как того израильтянина, Ури Геллера, запихнули в лабораторию и опыты на мне ставили? – Комарова и удивлялась как-то безмятежно.

– Геллера не запихивали в лабораторию, – возразила я, только чтобы хоть что-то сказать. – Он вроде сам пришел.

– Конечно, конечно.

– Какие у вас планы на сегодня? – Я решила сменить тему.

– Одно выступление, потом ужин, медитация, и баиньки. – Комарова кивнула на лист бумаги на столе. – Там Людмила все расписала.

Я оглянулась. Конечно, меня предупредили, что Руслан – не моя забота. Но когда речь идет о детях при моих подопечных, хочется точно знать, где они находятся.

Тем более при таком беспечном настрое моей подопечной.

– Василиса Ефимовна, а где Руслан?

– Книжку читает. Наверное, – пожала плечами Комарова.

– Вы за ним не присматриваете? Он же вроде ваш ученик?

– Медитировать будем – присмотрю. – В голосе Василисы появилось легкое раздражение. Очевидно, я мешала ей сосредоточиться.

Но отступать я не собиралась.

– То есть пока вы с ним не занимаетесь, он вам не нужен?

– Я чувствую его на расстоянии. Сейчас с ним все в порядке.

Так, ладно, Охотникова, охолони. Мальчик действительно не твоя ответственность. Задание и так непростое, не взваливай на себя лишнее.

Перед самым выходом Комаровой из номера Руслан явился сам. На все расспросы Людмилы («Хочешь кушать? Тебе нужно в туалет, а то там некогда будет?») хмуро отнекивался и бурчал, что все с ним в порядке.

– Он постоянно в таком плохом настроении? – шепотом осведомилась я у Людмилы.

– Нет, – ответила из другого конца номера, из туалета, Василиса Ефимовна, – только перед выступлениями.

Ах ты ж черт, я все забываю, что охраняю бабу-экстрасенса. К такому не сразу привыкаешь. Интересно, от нее возможно хоть что-то скрыть?

К месту выступления Василису доставила нанятая в местной фирме машина. Я было предложила довезти Комарову на своем железном коняге. Но тур-менеджер Людмила встала на дыбы: нет, нет и нет! Машина уже заказана, отменять она ничего не собирается, и транспорт очень хороший, представительный, к тому же со спецзащитой!

После этого она осведомилась, что у меня за автомобиль, и лишь снисходительно хмыкнула. «Фольксвагеном» ее было не впечатлить.

Казенная машина и впрямь оказалась представительная: мощная, черного цвета – ни дать ни взять мафиозная тачка.

Нанятый водитель гадалку вопросами не донимал, но то и дело поглядывал в зеркало с неприкрытым интересом. Пару раз открывал рот, явно хотел что-то спросить, но все сдерживался.

Толпа перед центральным Домом культуры собралась приличная; были и фотографы, и даже оператор: в Тарасове есть своя телестудия, для местечковых новостей.

– Ты позвони ей в четверг, – сообщила Василиса водителю, тронув его за плечо. Так, будто возобновила прерванный разговор. – После двенадцати дня. Она как раз будет в нужном настроении и выслушает.

Шофер вздрогнул и вытаращился на Василису Ефимовну так, будто привидение узрел.

– А… э… ага, – только и проговорил он.

– Время! – напомнила я.

Я была одна с Василисой и Русланом. Людмила заранее поехала в Дом культуры, чтобы проследить за подготовкой, и Павла с собой прихватила.

Это немного разозлило: выходило, что «духовного ученика» гадалки все равно сбросили на меня. Хороши, нечего сказать!

Едва машина остановилась, Руслан отстегнул ремень, распахнул дверь со стороны, противоположной собравшейся толпе. И шустрее белки выскочил наружу – я не успела заметить, куда он побежал.

– Эй!

– Не волнуйся за него, – знакомым потусторонним голосом сообщила Василиса. – Он придет. Просто не любит отсвечивать.

Ну и ну, ребенок шляется неприсмотренный, и всем плевать.

– Да и не нужно ему отсвечивать. – Гадалка взялась за ручку дверцы.

– Сначала я! – Я вышла первой.

Убедилась, что толпа стоит за заграждениями, и тогда только выпустила Василису.

Та даже не вышла, а выплыла наружу. Вместо экошубы на Василисе сейчас было простецкое драповое пальто, на голове – павловопосадский платок. Что называется, по-простому, но от души.

Едва Комарова ступила на мощенную плиткой дорожку к главному входу ДК, толпа стихла. Телеоператор замер со своей камерой.

Мне эта тишина не понравилась.

Я чуть подтолкнула Василису, только хотела сказать, мол, идемте…