Кроманьонец

– Я знала, что ты придёшь за мной, – призналась она, схватившись обеими руками за мой локоть.

Проснулся я рано, было ещё темно. Низкие облака проносились над головой, то и дело затемняя луну. Спал плохо: с вечера над озером поднялся ветер, вода шумела, и скрипел лес. Под меховым плащом и с Утаре под боком было тепло, выбираться, чтобы подбросить в огонь деревяшки или перебраться за скалы, не хотелось, хотя мысли такие время от времени появлялись.

Разбудив любимую, мы погрузили в лодку вещи, спрятали её в зарослях тростника и пошли смотреть на вчерашних похитителей. Пока дошли до оврага, где я догнал чужаков, начался рассвет. Верхушки сосен заголубились, потом покраснели, внизу, под кронами деревьев, стало быстро светлеть.

Спустившись в овраг, я попросил Утаре остаться там, объяснив, что не стоит ей смотреть на то, что осталось от чужаков. Сам тогда ещё не понимал, насколько оказался прав. Зрелище растерзанных волками пришельцев впечатлило даже меня. Наверное, ещё местные хищники ночью постарались обезобразить их тела. Моя стрела попала одному из них в спину и вышла из груди. Его тело за ночь почти не пострадало, только глаза.

Одеты чужаки были так, как и мои соплеменники, когда я впервые увидел их. В сумках похитителей я нашёл кремнёвые ножи, скребки, проколки и высушенные сухожилия. Неподалёку от места бойни валялось копьё. С поясов дикарей я снял два топора. Оттащив трупы подальше от тропы, позвал Утаре.

Прихватив трофеи, мы пошли дальше. Мне захотелось найти их лагерь. Тропа вывела нас к берегу озера. Там мы увидели шалаш, сооружённый из еловых веток, кострище и корзину, наполненную камнями. Содержимое корзины меня впечатлило, чего только там не было! Я высыпал всё на песок и стал перебирать друзы и единичные кристаллы кварца, куски геленита и зеленоватые камни, как мне показалось – руды с высоким содержанием меди.

Ирония судьбы – мы убили первых рудокопов той эпохи. Похоже, они собирали всё, что отличалось от повседневно встречаемого в обычной жизни. В корзине я обнаружил множество образцов пород, определить которые не мог, хоть в своё время, в будущем, на курсах повышения квалификации по линии разведки изучал минералогию. Я знал, что Восточные Альпы богаты бокситами, медными и свинцовыми рудами, но сомневался, что содержимое корзины чужаков происходило оттуда. По моим прикидкам, до гор было не меньше ста километров. Лодки мы не нашли, и, как они смогли дотащить оттуда эти минералы, я не представлял.

Озеро возникло миллионы лет назад, когда вода заполнила котловину тектонического происхождения. Базальтовые столбы на берегах и холмы, поросшие лесом, имели вулканическое происхождение. Я размышлял, что осесть здесь и поискать минералы было бы неплохо.

Увы, очень скоро пришлось снова поменять планы.

Вернувшись к лодке, мы увидели метрах в пятидесяти от берега проплывающую долблёнку. В ней двух человек. Спустя пару часов – ещё одну, большую, и в ней – пятерых. Такое движение на воде не способствовало упрочению желания остаться здесь. Ещё помнился рассказ Саша о плохих людях…

Решив, что поплывём дальше вечером, сходили в лес поохотиться. Подстрелили четырёх тетеревов и там же, поделившись с волчицами, поели их. Ни косуль, ни кабанов, ни других желанных целей, даже их следов нам не повстречалось, что только упрочило мои опасения о присутствии многочисленных соседей у озера.

На закате мы сели в лодку и, держа луки с натянутыми тетивами, поплыли искать реку, впадающую в озеро. Когда вокруг стало совсем темно, нам пришлось причалить и заночевать. И весь следующий день мы плыли и даже успели порадоваться, решив, что вошли в реку, но к вечеру снова увидели перед собой большую воду и встали на ночёвку.

А поутру, только погрузившись в долблёнку, увидели лосей, вышедших на водопой. Утаре предложила поохотиться. Я, радуясь, что, скорее всего, тут чужаков не встретим, раз рогачи непуганые, пообещал, что сделаем это чуть позже. Тревожился по другому поводу: мы всё время плыли на юг, как бы удаляясь от гор. Развернув лодку, направился к противоположному берегу. Как оказалось, не напрасно. Мы снова порадовались, что наконец нашли реку, и так же пережили разочарование, увидев озёрные просторы. Я успокоил Утаре, объяснив, что худшее для нас – возвращаться, держась западного берега. Убедил смотреть по сторонам и радоваться возможности видеть новые земли, новый мир.

Став на привал с полудня, мы славно поохотились, добыв пару косуль. Особенно радовалась Утаре: она лично подстрелила рогатого самца. Потом я жарил и коптил мясо, Утаре до глубокой ночи вычищала на шкурах мездру.

На следующий день, поплыв на северо-запад, мы наконец уже без всяких сомнений попали в русло мелководной речушки. Она текла по заболоченной равнине точно на север – ночью я нашёл в небе Полярную звезду.