Кроме Стоунхенджа

Уильям Стьюкли, поклонник друидов, смело опроверг это утверждение: «В сложении все это составит ровно 140 камней… Итак, найден: решение грозной задачи, развеяны магические чары, столь долго смущавшие людей непосвященных! Они полагают опасным истинное исчисление камней и убеждены, что того, кто на это решится, постигнет смерть».

Королевский архитектор Иниго Джонс отозвался о зловещем поверье с полным пренебрежением: «Едва ли оно вообще заслуживает того, чтобы на него отвечать, но тем, в ком пробудилось любопытства достаточно лишь соблюдать порядок ныне сохранившихся кругов, а не переходить от одного к другому без всякой правильности (непременно, однако, при этом заметив, от которого они начнут), и тогда им не составит никакого труда правильно сосчитать их». Однако сам Джонс спутал разбитые камни с рухнувшей аркой. И его итог не совпадает с итогом Кэмдена, чей итог в свою очередь отличается от числа, насчитанного Обри, а также от количества, полученного Карлом II, который якобы беззаботно обежал кольца, пока его фаворитка, скучая, сидела в карете «Убедитесь же, – брюзжал доктор Уолтер Чарлтон, – сколь несходны человеческие суждения даже о вещах, легко постижимых для чувств. Так как же трудно постигнуть истину иными очами!»

И даже небесными очами фотограмметрии!

Рис. 9. План Уильяма Стъюкли (1740); на нем показан камень, который, по мнению автора плана, должен был находиться близ вала, напротив входа в Аллею.

Чары, наложенные на Стоунхендж, оказались не более действенными чем проклятие мумии – проклятие, придуманное нетерпеливыми репортерами, пока Говард Картер с неторопливым тщанием вел раскопки в Долине Царей. Но не отражены ли тут какие-то факты прошлого? Это пусть решают специалисты по легендам. «Археология не может иметь дела с мифами», – писал археолог сэр Сирил Фокс. То же самое можно сказать и о математических науках. Овевала ли эти кольца и подковы какая-то угроза? Хранили ли числа 19, 30, 29 и 56 драгоценные знания скрытые от непосвященных? Рассказывают, что Фалес Милетский получил награду от правителя города за то, что сообщил ему, сколь, раз диаметр Солнца может уложиться по кругу Зодиака.[15]

Творец легенд и историк Диодор Сицилийский писал в I в. до н. э.:

«Говорят также, что с этого острова (Гипербореи – Британии) Луна видна так, будто она очень близко к Земле, и глаз различает на ней такие же возвышенности, как на Земле. Говорят также, что бог (Луна?) посещает остров каждые 19 лет… И есть также на этом острове великолепное святилище Аполлона (бог-солнце), а также прекрасных храм (Стоунхендж?)… и хранители святилища именуются Бореадами… а должности эти передаются в их роду из поколения в поколение».

Если Диодор в этой уже вторичной легенде действительно, как полагают некоторые авторы (Льюис Гидли, Джон Вуд), описал Стоунхендж и если бореады стремились сохранить связанную с ним систему чисел в тайне, то это им вполне удалось. Карл II сосчитал камни неверно, Инис Джонс добавил лишний трилит, а фотограмметрическая камера была введена в заблуждение.

Новая карта приводится в приложении к этой книге, а также в рис. 10. На ней даны горизонтали местности с интервалами через 1 фут (30,5 см. – Ред.). Впервые за историю Стоунхенджа все его бугры в углубления зафиксированы с полной точностью.

Прежние авторы считали, что диаметр кольца Обри равен 87,8 м. намерения по новому плану дали 86.9 м. Диаметр сарсенового круга составляет 30,2 м при измерении до центров камней и 29,7 м до их внутренних граней.

Неожиданностью явился уклон местности – невнимательный турист видит обычно совершенно горизонтальный участок площадью почти с гектар. Всмотревшись пристальнее, можно заметить некоторую скошенность к Пяточному камню – «легкий уклон», по выражению Генри Брауна. На самом же деле юго-восточный край имеет высоту 103,3 м над уровнем моря (горизонталь 339), а у начала Аллеи высота над уровне моря составляет уже 101,2 м (горизонталь 332). Понижение равно 2,1 м – уклон составляет 1: 55, т. е. более 1°.

В результате строителям Стоунхенджа приходилось разрешать две добавочные трудности. Во-первых, уклон усложнял перетаскивание камней. Во-вторых, неровная поверхность не очень-то удобна для установки вех, отмечающих направления на отдельные точки горизонта.

Что касается первой трудности, то у инженеров каменного века был простой и практичный выход – добавить еще людей к канатам.

Со второй трудностью можно было справиться по-разному.