Крошка Доррит. Знаменитый «роман тайн» в одном томе

– Я хотел бы напомнить вам, – сказал Кленнэм, – что мою мать столкнули с этим человеком дела.

– И должно быть, неотложные дела, – отозвалась мисс Уэйд, – судя по тому, что час для них был выбран не совсем обычный.

– Вы, кажется, намекаете, – сказал Артур, весь сжимаясь от боли под этими ударами, наносимыми твердой, безжалостной рукой, – что здесь что-то…

– Мистер Кленнэм, – хладнокровно перебила она, – как вы могли заметить, я не прибегаю к намекам, говоря об этом человеке. Я вам сказала уже и могу повторить еще раз: это низкая, продажная тварь. Такие, как он, являются тогда, когда в них есть надобность. Не будь у меня надобности в нем, вам бы не пришлось увидеть нас вместе.

Кленнэм молчал, подавленный ее упорными стараниями сосредоточить его мысли на мрачных подозрениях, тень которых и без того шевелилась у него в душе.

– Я все говорю о нем так, будто он жив, – добавила она, – но ведь, может быть, его уже и нет на свете. Может быть, кто-нибудь позаботился об этом. Я не знаю, да и не хочу знать. Мне он больше не нужен.

Артур Кленнэм тяжело вздохнул и с опечаленным лицом поднялся с кресла. Мисс Уэйд, не вставая, следила за ним пристальным, испытующим взглядом, гневно сжав губы. Наконец она сказала:

– Ведь с ним постоянно водил компанию ваш любезный друг мистер Гоуэн. Почему вы не обратитесь к вашему любезному другу?

Артур уже готов был сказать, что Гоуэн вовсе не друг ему, но вспомнил пережитую борьбу, принятое решение и удержался, ответив вместо этого:

– Мистер Гоуэн не видел Бландуа со времени его отъезда в Англию и вряд ли может сообщить что-либо новое. Это всего лишь случайное знакомство, завязанное за границей.

– Случайное знакомство, завязанное за границей! – подхватила мисс Уэйд. – Да. Что же еще делать вашему любезному другу, как не развлекаться случайными знакомствами, имея такую жену. Я ненавижу его жену, сэр!

Ярость, прозвучавшая в этих словах, хотя и сказанных ровным, сдержанным голосом, так поразила Кленнэма, что он замер на месте. Ярость сверкала в ее темных глазах, заставляла вздрагивать тонкие ноздри, казалось, она дышала яростью; но лицо сохраняло свое презрительно-невозмутимое выражение, и в спокойной позе была обычная надменная грация – как будто ничто ее не волновало.

– Могу сказать только одно, мисс Уэйд, – заметил он. – Едва ли кто-нибудь еще разделяет ваше чувство, ничем, как я уверен, не оправданное.

– Советую вам спросить мнения вашего любезного друга на этот счет, – возразила она.

– Я отнюдь не столь близок с моим любезным другом, – отвечал Артур, позабыв все свои благие решения, – чтобы вести с ним подобные разговоры, мисс Уэйд.

– Я ненавижу его, – сказала она. – Ненавижу еще сильней, чем его жену, оттого что была когда-то так глупа и так легковерна, что почти любила его. Мы с вами встречались, сэр, лишь при самых обыкновенных обстоятельствах, и вы, вероятно, считаете меня самой обыкновенной женщиной, только немного более своевольной, чем другие. А потому вы не понимаете, что я называю ненавидеть; да и не можете понять, не зная, сколько усилий я потратила на то, чтобы изучить себя и изучить всех тех, кто меня окружает. Вот почему у меня явилось желание рассказать вам свою историю – не с целью расположить вас к себе, я в этом не нуждаюсь; но для того, чтобы, думая о своем любезном друге и его жене, вы знали, что я называю ненавидеть. Здесь у меня хранятся записки, которые я приготовила для вас. Что ж, дать их вам или не стоит?

Артур попросил ее не менять своего намерения. Она подошла к секретеру, отперла его и достала из ящика несколько сложенных листков бумаги. Без примирительной нотки в голосе, почти не обращаясь к Артуру, словно она разговаривала с зеркалом и у собственного отражения искала оправдания своему упрямству, она сказала:

– Теперь вы узнаете, что я называю ненавидеть! Но довольно об этом. Сэр, в любом моем временном и дешевом прибежище, будь то пустой дом в Лондоне или меблированные комнаты в Кале, Гарриэт всегда со мною. Не хотите ли повидать ее перед уходом? Гарриэт, пойдите сюда!

Ей пришлось повторить свой оклик дважды. После второго раза в дверях показалась Гарриэт, бывшая Тэттикорэм.

– Мистер Кленнэм здесь, – сказала мисс Уэйд, – но он пришел не за вами; он уже отказался от мысли вернуть вас в Туикнем – не правда ли, сэр?

– Пришлось отказаться, – поскольку я не располагаю для этого ни властью, ни влиянием, – признал Кленнэм.

– Итак, он вас не разыскивал, можете быть спокойны; однако он все же разыскивает кое-кого. Ему нужен Бландуа.

– С которым я видел вас в Лондоне, на Стрэнде, – вставил Артур.

– Если вам что-нибудь известно о нем, Гарриэт, кроме того, что он приехал из Венеции – это мы все знаем, – расскажите мистеру Кленнэму.

– Больше мне о нем ничего не известно, – сказала девушка.

– Вы удовлетворены? – спросила мисс Уэйд Артура.

Он не видел причины не верить им; если и были у него сомнения прежде, девушка своим естественным тоном развеяла их. Он сказал:

– Придется, видно, искать других следов.