Кровь и Пламя

Немец поиграл желваками и кивнул русскому, когда тот договорил, краем глаза заметив, как посерьёзнили русские караульные, без команды сняв с плечей автоматы:

— Что происходит?

— Предупредите мракоборцев, пожалуйста, и медиков, — Игнат прошёл мимо него и встал на дороге, оглядывая улицу.

Вперёд от ворот уходила широкая городская улица. Мощёная булыжником мостовая, в которую по бокам упирались ограды каменных одно- и двухэтажных домов. Поодаль играли дети, которые тоже услышали странные звуки и обернулись на них. Домах в пяти от них, где дорога сворачивала вправо, неспешно прогуливалась пожилая пара, и они тоже остановились, пытаясь понять, природу услышанного.

По правую руку от Куприянова уходила такая же мостовая, расширяясь в небольшую площадь, на которой стояла каменная кирха и рядом с ней — приземистое здание местной больницы. В этой больнице во флигеле располагалось местное отделение служащих Магического Правопорядка. Перед воротами, точно также, как глава русских наёмников, замер с кружкой в руке мужчина в красной мантии.

— О чём предупредить, Игнат? — немец поравнялся с русским, и тут из-за поворота улицы, неподалёку от пожилой пары, вывернул белый пикап. Надрывно рыча мотором, заложил крутой поворот и начал набирать скорость по направлению к дому WarConsulting. В его кузове был закреплён пулемёт, за которым во весь рост стоял человек в чёрном с замотанным тряпками лицом.

Следом вывернул чёрный джип, а за ним — ещё один. Пожилые немцы шарахнулись от них в сторону дома, и тут же раздались выстрелы. Полыхнуло из окон одного из джипов, немец потянул за себя свою спутницу, вставая перед ней, и тут же запнулся, хватаясь за грудь.

Пулемётчик из пикапа открыл огонь в сторону русских, пули попали в камни забора, выбив из кирпичей пыль. Вольфганг всплеснул руками, пытаясь что-то закричать, но его перехватили поперёк туловища — Игнат Кондратьевич повалил немца и вместе с ним упал внутри ворот, когда пули попали в арку возле них.

Один из караульных отбежал чуть в сторону, просунув свой автомат в ограду забора, второй же встал на колено, укрываясь за каменным столбом. Автомашины резво набирали скорость, грохоча по мостовой.

Дети, игравшие у своего дома, ринулись за ворота, вслед им из первого джипа полыхнули выстрелы. Белокурая девочка с косичками, бежавшая последней, запнулась и распласталась на земле.

— Змей Ермаку. Змей Ермаку, — заговорила рация Куприянова, — Патруль ведёт бой, прижаты огнём, Стикс двухсотый, Паскаль трёхсотый.

— Змей принял, — прорычал Игнат в рацию, оттаскивая сучащего руками немца за ограду.

На втором этаже дома распахнулось окно, в него выставили пулемёт, который тотчас заговорил в ответ на выстрелы из пикапа, а от крыльца уже бежали два бойца WC к бтру.

Пикап вильнул на дороге и развернулся поперёк улицы, получив несколько попаданий в борт. Пулемётчик замешкался на мгновение, выбирая цель, прекратил стрелять — его подстрелили, и он свалился назад. Сидевший до этого рядом с ним ещё один мужчина встал во весь рост с гранатомётом на плече.

— Граната! — закричал караульный, укрывшийся за оградой забора. В тот же миг в сторону русских полетел снаряд. Прочертив пыльную полосу в воздухе, он влетел в стену дома под одним из закрытых окон и взорвался. Фонтан разбитого стекла окатил палисадник. Два джипа остановились рядом с пикапом и оттуда вывалились люди в чёрном, кто с замотанными тряпками лицом, кто в балаклаве, и залегли на дороге.

— Ермак Змею! — закричал Игнат, нажав на рацию.

Взревел моторами бронетранспортёр, подался назад и шевельнул пулемётами, наводясь на цель. Нападавшие открыли огонь, заставив русских укрыться за забором. Ещё одна ракета понеслась в их сторону и врезалась в борт бронемашины, та дёрнулась, словно от боли, но упрямо продолжила выезжать на более удобную позицию.

Боец с позывным Апач, что укрывался за воротной колонной, выглянул из-за неё и выстрелил из подствольного гранатомёта. Граната прошла чуть выше пикапа и разорвалась где-то позади. Со стороны джипов поднялось трое мужчин с гранатомётами.

— Ермак Змею! Ермак Змею, твою мать! — кричал в рацию Куприянов, но она безмолвно молчала, не желая даже включаться.

— Игнат Кондратьевич, — произнёс боец с позывным Литвин, не отрываясь от стрельбы через решётку, — Они, походу, ЭМИ[2] в нас засадили, сейчас заметил, даже браслет не включается.

— Граната! — закричал Апач со стороны ворот, получил пулю в бедро и завалился на бок.

Игнат Кондратьевич рванул к нему, подхватил на руки, утаскивая за колонну — вражеские пули из неё уже выбивали пыль. Один снаряд попал в стену дома, выбив оставшиеся стёкла. Второй влетел в окно второго этажа рядом с пулемётным расчётом — взрывом смело пулемётчика, оружие замолчало и выпало из окна.