Кровь и слезы Луганска

 Клочья февральского тумана ползли над шоссе, черный дым стелился по разбитому асфальту. Перескочили его за несколько секунд. Залегли в кювет. Боцман немедленно начал жрать шоколадку из вчерашнего сухпайка.

— Сейчас еще одно поле перескочим и все? — довольно спросил он.

— Нет, сейчас по дороге, поле заминировано, тебе ж говорили, — ответил Кот.

— Тихо! — рявкнул вдруг Белоснежка. — Тихо!

 Сквозь грохот разрывов, сквозь беспрестанную работу стрелковки он вдруг услышал далекий, едва различимый рев дизеля. Что-то ехало к ним. Наверняка за этим что-то шла и пехота. Может быть, та самая, которую Боцман с Хохлом недорезали.

— Бегом!

 Белоснежка выпрыгнул из канавы, за ним бросилось все отделение, включая граждан осужденных. Не зря, ой не зря Белоснежка читал все возможно найденные в этих ваших интернетах инструкции по артиллерийским системам современности, пусть они были даже из шестидесятых. Уставное время развертывания "Рапиры" — одна минута. Через сорок секунд станины орудия были призывно развернуты, красавица была готова как невеста перед первой брачной ночью.

— Бегом отсюда! — рявкнул Белоснежка, крутя колесо.

— Кто? — не поняла сержант Рюрик.

— Все, и ты тоже, — ответил Белоснежка.

— Охренел?

— Я артиллерист в прошлой жизни, — Белоснежка снял грязно-белую каску и посмотрел на девушку. — Был. Одесское артиллерийское.

— Разве в Одессе пушкарей готовят? — усомнился Кот.

— Готовили.

— А че ты тогда...

— Второе мая. Бегом отсюда! — зарычал Белоснежка, оскалившись, словно волк.

— Приняла, — холодно ответила Рюрик. — За мной.

 Рык мотора приближался. В тумане стал очерчиваться черный силуэт машины.

— Я останусь, — вдруг сказал Боцман.

— Ты че? — сдавленно сказал Хохол. Каркнул то ли ворон, то ли ворона.

— Снаряды-то кто будет подавать? — отстраненно ответил Боцман. В глазах его появилось что-то такое, что невозможно описать словами. И усталость от жизни, и понимание того, что пробил твой час, и готовность уйти. Ну и что, что разбойник? Вторым в рай, после Христа тоже разбойник вошел. А ноги Иисусу вообще проститутки обмывали.

— Снаряды это да, снаряды это можно, — согласился Белоснежка. — Валите уже.

 И трое ушли в туманную даль. Двое в белом, один в черном. Никто из них ни разу не оглянулся.

— Осколочно-фугасный давай, — сказал Белоснежка, когда опустил ствол на прямую наводку и увидел в прицеле низкую тушку БМП-2.

— Это какой?

— Дал Бог и партком заряжающего, — пробормотал Белоснежка и уже в полный голос добавил: — ОФ написано!

 Он открыл затворную ручку, камора распахнулась. Боцман осторожно сунул снаряд в ствол.

— Ну, держись, гражданин осужденный, не попадем — у нас сроку жизни на два выстрела. Гильза сама выскочит, ищи второй снаряд.

— Оф?

— Оф...

 В принципе, "бехе" бронебойного много, осколочно-фугасный может ее и пошинковать, и даже опрокинуть, если близко влепить. Белоснежка держал, держал, держал ее в прицеле... Встал за станину... Короткий рывок...

 "Рапира" подпрыгнула на своих раздвинутых ножках, из "сотейника" — дульного тормоза необычной формы — вырвался клуб пламени. Боцман на миг даже ослеп

— Снаряд! — заорал Белоснежка, опять перепрыгивая через станину и прикладываясь к прицелу.

— Бегу, бегу, — бормотал себе под нос Боцман, уже жалея, что остался на позиции.

— Выстрел! Снаряд!

 Скорострельность "Рапиры" двенадцать выстрелов в минуту, это если расчет полный и обученный. А если двое и оба работают в первый раз? Ну хорошо, один в теории изучал артиллерию, и даже стрелял из полевых гаубиц образца двадцать третьего года. И что?

 Но они успели выпустить пять снарядов, перевернули "Беху" и положили пехоту, ну ту, которая не успела свалить.

 И в этот самый момент, когда атака была отбита, когда загорелась БМП-2, когда были выбиты последние стекла в ближайших домах, с левой стороны этого слоеного пирога выползли из тумана напуганные юные украинские армейцы. Тоже пять человек, только у них ефрейтор командовал. Они ползли по перемешанному с глиной снегу, а когда увидели двоих, стрелявших из орудия — с перепугу открыли огонь.

 Российский пиксель Белоснежки и черная униформа Боцмана дала повод в очередной раз заявить украинским СМИ, что на Донбассе воюют только зеки и российские войска.

 Хорошо, что Белоснежка оставил в штабе свой украинский паспорт...

 А разведданные Рюрика, как это часто бывает на войне, слегка запоздали.

Катя! Аня! Вера!

Из реанимационной палаты больницы города Энска видна линия фронта. Здесь мог бы получиться отличный наблюдательный пункт.

 Огромная пятиэтажка со строгими дорическими колоннами стоит на холме, возвышаясь над городом, равняясь по росту с терриконами. Когда стоит тишина — кажется, что вокруг монументальный тысяча девятьсот пятидесятый сталинский год. Немецкие арбайтеры закончили кладки и стройными колоннами отправились домой, в бараки. Скоро их отправят в разбитую Германию. А сюда, в шахтерский Энск, потянутся со всего Союза русские и украинцы, казахи и белорусы работать на уголь. Из землянок в коммуналки, из коммуналок в бараки. А позже будут эпохальные хрущевки и брежневки. Но это только кажется