Кровь как лимонад

— Ты не говорила, что работаешь в Ленэнерго, — смеясь, заметил Жека и подумал, что забыл что-то — не то купить, не то взять у деда.

А что — сейчас и не вспомнить.

«Глоток перед битвой» — так назывался бар. Чтобы попасть в него, нужно было нырнуть в исписанную граффити арку, обогнуть трансформаторную будку и, стараясь не поцарапаться, толкнуть дверь, обитую ржавым железом. К удивлению Насти, внутри было просторно, хотя и накурено так, словно никто тут и не слышал о законе, запрещающем курение в общественных местах. Вечер пятницы — полно народу, и не только местных в обтерханных джинсах и куртках, но и менеджеров обоего пола из расположенного рядом бизнес-центра «Циолковский». Все немногие сидячие места заняты, большинство стоит со своими стаканами, что напомнило Насте питейные заведения Стокгольма или диско-бары на Думской. Шумно и, кажется, весело. Из «маршалловских» колонок — смесь обрывков саундтреков к «Snatch» и «RocknRolla» с латиной. Пара-тройка девушек пытается танцевать. Четверо парней рубятся в углу в кикер, судя по эмоциям — у них финал Лиги чемпионов. Двое мужичков в возрасте с рюмками обсуждают, куда поехать на следующих выходных на рыбалку.

— Привет, Жека! — окликнул спутника Насти бармен.

Они пробились к стойке, и Настя поняла, каким профессионалом является здешний бармен. Обслуживая всю толпу в одиночку, он успевал играть в нарды с сидящим возле пивных кранов («хейнекен», «пауланер» и сваренный в Гатчине «гиннесс») крепкого вида мужчиной с моряцкими татуировками на всех открытых частях тела кроме лица.

Моряк кивнул Насте и протянул Жеке руку:

— Держи краба!

Жекина ладонь утонула в здоровенной ладони моряка.

— Как там Ильич?

— Не лучше, — покачал головой Жека.

— Деньгами помочь?

— Спасибо, не надо.

— Хоть бы привел старого сюда разок попрощаться. Днем тут спокойней. В самый раз будет.

— Да надо бы… Ты когда в рейс?

— Через неделю. В Норвегию идем… Присаживайтесь, — моряк уступил место Насте. — Все равно этот тип меня обыграл… Пойду отолью, извините.

— Садись, пока никто не занял, — сказал Жека Насте.

— А ты?

— Постою. Что будешь есть? Не сомневайся, сразу так не подумаешь, но кухня тут достойная, повар из Еревана.

Из-за музыки говорить приходилось громко.

— Давай на твой выбор, — сказала девушка.

— Ты любишь долма? — с акцентом Фрунзика Мкртчяна спросил Жека.

— Нормально, если недолго.

— Недолго, дойти до каннибализма от голода не успеем. Пить будешь?

Настя изучила стоящие на полке бутылки. Вот он — «джеймсон». Как старый знакомый, с которым можно подвиснуть до утра.

— Я тоже возьму сорок «джеймсона», составлю компанию, чтобы тебе не пить одной.

Настя рассмеялась:

— Посмотри вокруг, я не останусь тут пить в одиночестве.

Между Жекой и Настей протиснулся худощавый парень с длинными как у металлиста волосами:

— Извините, пожалуйста… — и бармену. — Два по сто «путинки».

— Вот видишь! — улыбнулась Настя.

Они дождались виски, взяли толстостенные бокалы и пригубили. Сладость, немного горечи и перца на языке — никакого фэйка, настоящий «джеймсон».

— Не боишься, что остановят гаишники?

— Да пускай останавливают, — пожал плечами Жека, — хотя лучше, конечно, не надо… У меня в багажнике под запаской лежит комплект финских регистрационных номеров, все как полагается — со значками Евросоюза. Когда у меня есть подозрение, что я буду выпивать, а потом садиться за руль, я меняю свои настоящие номера на финские — и привет, мало кто захочет останавливать финна. Один раз, правда, тормознули. Он мне: «Права и техпаспорт», я ему в ответ набор финских слов, вроде «хауска тутустуа»[23]. Он — громче говорит. Я ему по-английски: «Во сколько у вас начинается завтрак?». Махнул рукой и отпустил.

— Ты, кстати, похож на финна. Выпьем? И где же наша долма?…Будьте добры, повторите.

— Резво взяла старт.

— Конец рабочей недели. Хочу поесть, выпить и потанцевать.

— Потанцевать лучше в другом месте. Сегодня Инфракрасный играет на вечеринке в «Зале Ожидания».

— Что за Инфракрасный? — заинтересовалась Настя.

— Рафик. Знакомый с района. Учились с ним в параллельных классах. В детстве он всем рассказывал, будто бы у него есть фотоаппарат с инфракрасной пленкой. Фотографируешь на него девчонку — а она на фото без одежды.

— Какой бред! — засмеялась Настя.

— Да уж, но все верили. С тех пор у него прозвище Инфракрасный. Он даже оставил его, когда диджеить пошел. Только перевел на английский — Infrared. Играет такой почти дабстеп в стиле лейбла «Hyperdub». Знаешь, что это?

— Ой, не-а.

— Тогда точно идем. Это стоит услышать хоть раз.

— Давай.

— Простите, — обратилась к бармену подошедшая к стойке девушка в длинном ахматовском платье и с дрэдами. — Я тут вчера у вас была, веселилась и потеряла книжку Тургенева «Рудин». Никто не находил, а то она не моя?

Бармен покачал головой:

— «Рудина» не находили. Только «Отцов и детей».

Девушка, бармен, а следом за ними — и Жека с Настей захохотали, а Жека еще прокомментировал:

— Как-то это очень по-питерски — потерять томик Тургенева в баре… О, а вот и наша долма!