Кровь королей (СИ)

Вот только сам Арнорекс после этого начал немного отдаляться от девушки. Вёл себя скромнее при новых встречах, не стремился повторить эту ночь страсти. Общался вежливо и почтительно, как деловой партнёр или друг, нежели как тот, кто ухаживал за ней тогда и плёл венки из цветочков. Во-первых, в нём играли амбиции продвижения по службе, обогащение и престиж семьи, а во-вторых, он, возможно, посчитал, что не собирается жениться на Анне.

Возможно, такая лёгкая доступность его отпугнула или же отбила интерес. А, может, он считал этот трофей уже завоёванным и ему хотелось снова покарать чьё-то сердце, а не строить завязавшиеся отношения. Например, сегодня она видела Арна и его младшего брата Фреда в компании разноглазой Сары Палмер, чьему эффектному бюсту она со своей ещё юной и маленькой девичьей грудью сильно завидовала.

Семнадцатилетняя особа в зелёном платье с лепестками и полупрозрачными узорами листьев, подчёркивающем её соблазнительные раскрывшиеся формы, со своей необычной диадемой походила скорее на фею или лесного эльфа. Эта сказочность и волшебство лишь подчёркивалась особенностью её взгляда, радужка правого её глаза была ярко-синей, а у левого густо-зелёной. Она была дочерью лорда, который только-только вливался в местную аристократию благодаря некоторым финансовым успехам, и из того, что Анне удалось подслушать, эта юная леди из бедной девочки собиралась стать крайне богатой — так как все её разговоры с юношами Мейбери были только о деньгах.

Причём это были не какие-то там «детские» мечты — найти запрятанные сокровища, пиратские клады, исполнить волшебные желания… Нет, в её словах звенел явный расчёт и крепкие здравые амбиции: что, сколько и когда. Она планировала свою жизнь на много лет вперёд, рассказывая, как заработанные отцом средства будут частично вложены в улучшение их дела, связанного, как поняла Анна, с торговлей фруктами.

Улучшение инструментов ухаживания за растениями, выгодные поставки, многочисленные сделки, увеличение урожая, а также большее разнообразие товара: сушёные фрукты, измельчённые, компоты в стеклянной таре, а от плохо плодоносящих деревьев она предлагала продавать древесину и, выкорчевав, сажать на это место что-то новое.

Самой имениннице такие разговоры были малоинтересны, а подслушивала она лишь из-за оставшейся симпатии к Арну и, быть может, какой-то внутренней ревности, когда их с Фредом вот так увидела в обществе дочки малоизвестного торговца.

Так или иначе, то, что было между ними около полутора-двух лет назад на том балу неподалёку от замка, более никогда не повторилось. Но Анна, как говорилось, ни о чём не жалела, хотя такой спад внимания от Арнорекса Мейбери в её адрес было ей, безусловно, обидно.

Молодой Тодерик или просто Тод добился её чуть позже, когда с Арном она стала видеться очень мало, а тот был слишком занят делами своей семьи — Мейбери, всё-таки, вторые самые известные члены Торговой Гильдии после мореплавателей Догаратов и самые богатые в королевстве после Эйзенбергов. Заодно Арн метил именно на пост главы выше упомянутой гильдии, амбициозно показывая свою готовность, свои планы на развитие организации и потенциал расширенных торговых связей не только по всему Энториону, но и намного дальше.

Анна вспоминала тот вечер с Тодом, как очень теплый и приятный, была осень во всей своей красе, и из окна спальни было видно много красочных деревьев. Он заглянул к ней словно невзначай, лишь поприветствовать и пожелать успехов во всех начинаниях. Торнсвельды гостили в фамильном замке Дайнеров, и поводом тому служила сразу такая свора вещей, что выделить какую-то одну особо важную было бы необычайно трудным делом.

Помнила Анна, что одной из причин торжества точно была какая-то победа одного из знатных рыцарей на проведённом турнире, и тот рассчитывал на некий кусок личных земель, которых вроде бы так и не дождался. Было и вступление в должность нового паладина, заодно какой-то религиозный осенний праздник — девочке никогда не было дела до всей мистическо-религиозной суеты, но тот, вероятнее всего, и был изначальным поводом проведения турнира.

Ещё она помнила, что у отца прошла крайне удачная охота. Успешная для всех трёх собравшихся семей: Дайнеров, Розенхорнов и, разумеется, Торнсвельдов. Те, вооружившись луками, успешно разделались со стаей диких кабанов и одолели одного медведя, чьё чучело сейчас красуется в Замке-Чаше, что в землях Лотц.

К столу был подан «Вепрь По-Эльфийски» — хорошо промариновавшиеся в оливки клали в маленьких рыбок, затем этих обжаренных на масле оливы анчоусов помещали в запечённых с пряностями молодых жаворонков. Тех, в свою очередь, помещали в специально откормленную куропатку, зажаренную на вертеле в собственном жиру. Её саму — в крупного запеченного фазана, ну а его уже — в вепря, пасть которому затыкали лучшим спелым яблоком, самым крупным, что удавалось найти.