Кровь, молоко и шоколад

Я потеряла дар речи, как только лошадь сорвалась к пункту моего назначения. Так вот почему он использовал ее фамилию, когда выдавал себя за торговца яблоками?

- Кармилла! - в последний раз окликнул меня уставший и измотанный Ангел.

- Да? - я повернула шею, не останавливаясь.

- Когда увидишь Амалию, скажи ей.., - Он проглотил комок в горле, вынимая меч, готовый отразить атаку врага.

- Да? - спросила я.Ему не следовало бросать меня вот так, не сказав ничего напоследок. - Сказать ей, что?

- Скажи ей, что ты - любовь всей моей жизни, мой рай и ад, - воскликнул Ангел, начиная битву.

Ночная Скорбь наслал черных вОронов, черных пантер и самых злобных вампиров на Ангела, намереваясь наказать его смертью за измену. Ни у кого не хватало сил и мужества, чтобы дать отпор Ночной Скорби, потому Ангел был один, отвлекая преследователей, чтобы я смогла безопасно добраться до Мурано. Он был полон решимости сдержать свое обещание. Ангел давал отпор всем и каждому, а не только вампирам своего отца. Людей было больше, нежели вампиров, и они тоже охотились на Ангела. Так что он был сам по себе, пытаясь убивать людей и скрыться от них в тоже время, а также убивая любую злобную тварь, подосланную его отцом. А я отправилась на Мурано.

К счастью, самой мне не приходилось сражаться. Все, чем я занималась - это днями пряталась в пещерах или же на верхушках деревьев, а по ночам продолжала свой путь, не смотря на предчувствие, что меня преследует тот же человек в черном, который убил солдат в моем родном замке, в Штирии. Но опять же, все это могло оказаться всего лишь иллюзией.

У берегов Италии, я вынуждена была нанять перевозчика, который бы согласился доставить меня на остров Мурано. Измученная и без гроша в кармане, я понятия не имела, как добиться этого. Тогда мне пришло в голову сказать перевозчику, что я знатного происхождения, и что я причина появления Кровавых Яблок. Но это привело бы лишь к моему заточению, поскольку я увидела солдатов моего отца на берегу..., тогда я еще не знала, как определять вампиров, так что, если они и были вокруг, их я не заметила.

Наблюдая, как солнце медленно клониться к закату, я задумала проскользнуть на одну из лодок тайком, укрывшись темной вуалью, благо таких женщин тут было полно. Это Ангел настоял, чтобы я носила вуаль, пока мы в бегах, чтобы меня не узнали. Но совершить задуманное мне не удалось. Не столько из-за трусости и неопытности, а сколько из-за боязни воды. Я не собиралась испытывать судьбу и смотреть на свое отражение. Моя семья, не смотря на наши различия во мнениях, все еще много для меня значила. К тому же, на берегу было слишком темно, а солнце уже умерло в предзакатных водах. Да и хлипкая и маленькая лодка не казалась безопасней, а мой беспричинный страх перед неизведанным,...водой, не знал пощады.

Так и осталась я, в конце концов, стоять на берегу, наблюдая, как все благополучно плывут на Мурано, словно они не по Стиксу плывут, а прямиком на Небеса.

- Я мог бы помочь тебе за определенную плату, - раздался чей-то голос. Но когда я обернулась, я увидела худого и потрепанного мужчину в лиловом костюме. Он выглядел скорее смешно, нежели элегантно; впрочем, наряд на нем был французский, как я предположила, и было видно, что деньжата у него водились. - Сколько ты готова заплатить, чтобы переплыть залив? - Он театрально всплеснул руками, словно конферансье на арене цирка.

- У меня нет денег. - Я не испугалась его. Он был ни Карнштейном, ни Сорроу. Честно говоря, он был будто не от мира сего.

- Кто сказал, что плата подразумевает деньги? - усмехнулся он.

Я поплотнее закуталась в вуаль и сделала шаг назад.

- Нет. - Он снова всплеснул руками. - Ты не так поняла меня, друг мой.

- Тогда как ты мне поможешь? - я была в отчаянии.

- У меня есть лодка. - Он указал на берег. - И я возьму с собой лишь одного пассажира. Не за бесплатно, как я уже сказал.

- Если я не так поняла, тогда какую-же цену я должна буду уплатить?

- Так. - Он отмахнулся. - Ничего особенного. - Он склонил голову набок. - Я хороший парень, ну..., не все так думают, но прямо сейчас мне хочется думать именно так. Вообще-то, я помогаю людям. - В то же самое мгновение он бросает взгляд в небеса, после его губы дернулись. - Если позволишь, перефразирую: я помогаю отчаявшимся людям.

- Тогда чем же мне заплатить? - допытывалась я, подумывая уйти от него.

- Своей душой. - Улыбнулся он. Он хотел, чтобы улыбка вышла искренней, но она вышла неловкой. Не то чтобы странной, поскольку было похоже он был не совсем хорош в своем ремесле.

- Ты не против продать мне свою душу? - Теперь уже он, кажется, пришел в отчаяние. Я чуть не рассмеялась.

- Кем ты себя возомнил? - прищурилась я во мраке.

- У меня есть множество глупых имен, - ответил он. - Но я лишь пытаюсь помочь.

- Помочь? - хохотнула я. - Должна признаться, ты по-дурацки одет. Я тебя вовсе не так представляла.

- Правда? - Он был огорчен. - А мне сказали, что в Европе это последняя мода.