Кровь мусорщиков

Мы вновь дошли до припева, и наши голоса объединились, произнося слова, написанные для женщины, которую мы оба любили и потеряли в лондонском пожаре. Все в комнате молчали до конца последнего припева и еще целую неловкую минуту после него. Затем они встали и разразились громом аплодисментов и стуком по столам. Члены альянса аплодировали одной из величайших песен, написанных Доннелом, и надежности своего будущего руководства.

Глава 27

В следующий момент я осознала, что снова сижу в первом ряду вместе с Доннелом. Я совершенно не помнила, как вернулась к своему стулу. На самом деле, я пропустила, должно быть, минут пять-десять, поскольку Мачико уже стоял в центре комнаты, притворяясь, будто потерял игральную карту, и ища ее в ушах детей из первого ряда.

Тэд прошептал за моей спиной:

— Я не знал, что ты можешь так петь, Блейз.

— Я тоже не знала, что могу так петь.

Мачико обнаружил недостающую карту в ухе восхищенной пятилетней девочки из Острова Квинс, и все малыши радостно захихикали. Мачико поклонился своей аудитории, подошел к Доннелу и состроил ироничную гримасу.

— После вас с Блейз невозможно выступать.

Доннел, похоже, не заметил друга.

Мачико помахал рукой у него перед глазами.

— Шон? Шон? Ты на той же планете, что и все мы?

По-прежнему, никакой реакции.

Мачико вздохнул, щелкнул пальцами прямо перед носом Доннела, и тот выбросил вперед правую руку и схватил офицера за запястье.

— Не делай так, Мак. Ты знаешь, я это ненавижу.

— А, ты вернулся к нам, возлюбленный лидер. — Мачико села на стул и посмотрел на неохотно поднимающегося Жюльена. — Удачи, Жюльен. Первую половину моего выступления толпа проболтала, но сейчас они вновь сосредоточились, так что у тебя получится лучше, чем у меня.

— Надеюсь.

Жюльен вышел в центр, прошептал что-то музыкантам, и они заиграли. Он обладал скорее сильным, чем мелодичным голосом, поэтому всегда выбирал песни, любимые толпой, выкрикивая слова во всю мощь и побуждая аудиторию петь вместе с ним.

Когда Жюльен запел на этот раз, по всему залу послышались громкие смешки. Моему растерянному разуму потребовалась минута, чтобы понять причину смеха. Жюльен, со своим пристрастием к спиртному, пел про мужчину, которого завело на кривую дорожку виски.

Жюльен дошел до припева, поощрительно взмахнул руками, и все в зале подхватили, насколько могли, громко. Я весело наблюдала, как он исполнил соло следующий куплет, выкрикивая извинения за прошлые грехи и обещая в будущем вести себя лучше.

К припеву вновь присоединился весь зал, и от громкого пения, похоже, задрожала комната. Я повернулась к Доннелу, подняв бровь, и он наклонился ко мне и проговорил на ухо, перекрикивая гам:

— Жюльен поступил мудро. Публичное извинение за прошлое поведение и обещание измениться, да еще в форме песни, которую любят люди. Думаю, последние события многому научили Жюльена, и в итоге он может стать хорошим офицером.

Песня закончилась просьбой к родителям о прощении. Триумфально прозвучал последний припев, а за ним — громкие аплодисменты. Я ожидала, что Жюльен вернется на место и сядет, но вместо этого он рванулся вперед, театрально упал на колени перед Доннелом и с мольбой склонил голову.

В зале вновь послышался смех, а затем люди затихли, ожидая реакции лидера.

— Хаосовы слезы, Жюльен, — сказал Доннел. — Не у меня ты должен просить прощения. Я и сам не вполне контролирую свое пьянство. Если хочешь поползать перед кем-нибудь и вымолить отпущение грехов, обратись к Блейз. Это ее квартиру ты пытался поджечь.

Жюльен развернулся ко мне и жалобно протянул руки. Я заколебалась, зная, что должна принять извинения и сделать это в соответствии с добрым юмором песни. Жюльен пел о родительском прощении и преклонил колени перед Доннелом, как перед отцом, значит я должна ему подыграть.

Я ворчливо погрозила олуху пальцем.

— Больше так не делай, иначе пойдешь спать без ужина. Понял?

— Да, мамочка, — с преувеличенным раскаянием ответил тот.

Я погладила его по голове, и Жюльен встал под людские аплодисменты. Доннел тоже поднялся, подождал, пока затихнет шум, и заговорил:

— Сейчас сделаем перерыв на танцы, а затем продолжим представление.

Жюльен наклонился ко мне.

— Потанцуешь со мной, мамочка?

— Конечно.

Сейчас вставали и другие мужчины. Если их предполагаемая партнерша принадлежала к тому же подразделению, они могли прямо пригласить ее на танец. Если нет, им следовало сперва официально попросить разрешения у соответствующего главы.

Доннел повернулся к Нацуми.

— Сможешь разобраться за меня с проверкой партнеров? Сейчас, когда Изверг ушел, формально в моем черном списке остались лишь Майор и Акула.

Нацуми кивнула.

Со стороны манхэттенского угла послышался стук. Я повернулась и увидела, что Жало встал, но уронил костыль. Акула поднял его и вроде как протянул больному, но убрал в последний момент, а Змееныш забрал второй костыль. Жало упал на пол, а Акула и Змееныш встали над ним, держа костыли вне пределов его досягаемости, и рассмеялись.