Кровь Властелина

Принцесса меня не услышала. Люция была без сознания, если не хуже, но сейчас я не мог осмотреть её раны. Во всяком случае, жизнь вроде как ещё теплилась в теле принцессы. В этот момент мощный удар сотряс карету, и я снова едва-едва не оказался сброшенным на землю. Магия чернокнижников настигла нас. По счастью, колдуны стреляли не туда, куда следует. Карету порядком сотрясло, а задняя стенка, скорее всего, превратилась в решето, но ни одно колесо не слетело с оси. Лошади же понесли ещё быстрее. Я обложил себя святым знамением и прочел старую, как сам Эрмс, молитву: «о спасении в пути». Ручаться не берусь, но, видимо, помогло. Только этим, во всяком случае, я мог объяснить тот факт, что лошади или карета не столкнулись по пути с ближайшими соснами. Я отбросил хлыст и покрепче ухватился за вожжи, правда, особенно от этого ничего не изменилось. Я не имел ни малейшего представления, как управлять экипажем. Оставалось лишь надеяться, что лошади и дальше будут посообразительнее меня. Проклятье, но я не знал, как, если что, заставить их остановиться, но этого пока и не требовалось, нам следовало оторваться. Я снова рискнул обернуться. Слава Светлому Владыке! Следующие удары чернокнижников не достигли цели, а экипаж несся столь быстро, что мы через несколько мгновений покинули пределы досягаемости злых чар. Некоторые бандиты бросились вслед за нами, но расстояние только увеличивалось. Большая же часть разбойников, насколько я мог рассмотреть, столпилась вокруг Юджина и вроде как пребывала в растерянности. Прекрасно, при минимальной удаче Юджин не сможет пережить постигший его удар, а, значит, и преследовать нас не будут. Конечно, церковный устав запрещал мне радоваться смерти любого живого существа, с другой стороны, для кого я точно не мог найти ни одного заупокойного слова, так это для Юджина. Из-за него я потерял сегодня столько своих товарищей. Только в этот момент мне вдруг пришло осознание того, что больше я никогда не увижу ни князя Герхарда, ни Романха, ни Тимофа, ни Деррика…

Деррик… Тимоф… Мои единственные, пусть и не всегда мне понятные друзья. Сегодня я их лишился. Где-то их предал, бросил в трудную минуту. Дал умереть… Проклятый Юджин. И… И… Проклятая Люция!

Я бросил взгляд на принцессу. Лицо её стало совсем бледным, глаза были закрыты, а веки болезненно поддергивалась. НЕТ! Я не мог её винить, обязан был спасти. Не знаю, как это вязалось с моральными или этическими нормами. Я не попытался спасти своих друзей, но почему-то пытался спасти её. В принципе, я знал почему, но по-прежнему боялся себе в этом признаться. Нет, она не могла быть виновной. Виновны те, кто её обманул!

Я планировал гнать лошадей до тех пор, пока они не вымотаются. Увы, полное неумение управлять каретой нарушило мои планы. Очень скоро одно из колес встретилось с ямой, с которой уже не смогло справиться. Карета завалилась на бок, и я, схватив Люцию, в последний момент успел соскочить на землю.

Лошади отчаянно забились и продолжили волочить карету по земле. Больше они ничем не могли мне помочь. Я никогда не ездил верхом и боялся даже пробовать. Проклятье, я не знал даже, как следует правильно снять хомуты, дабы освободить лошадей. Сделать это, конечно, стоило. В случае чего, бандиты могли устремиться за разбежавшимися лошадями, подумав, что я ускакал, а не ушел пешком. Однако, согласно церковному уставу, у меня не было даже ножа, чтобы обрезать стягивающие животных ремни. Искать же какой-нибудь подручный инструмент было некогда. Если погоню за нами всё-таки пустят, с принцессой в качестве груза мне не удастся уйти далеко. А, значит, единственным шансом было убежать сейчас как можно дальше. Надежда, правда, была слабой. Среди разбойников порой попадались хорошие следопыты, и если такой сыщется и в отряде Юджина, то нас обязательно найдут. Я даже смутно не представлял, как следует правильно заметать следы. Возможно, всё сопротивление действительно не имело смысла, было пустой тратой сил, но лечь и ждать, когда тебя придут и прирежут, тоже казалось дикостью.

Я снова осмотрел Люцию. Дыхание девушки становилось всё более слабым. Помимо раны, ей досталось и от собственного огненного шара. Удивительно, но она смогла сохранить в целости свои волосы. Хотя некоторые кончики всё же были опалены. На щечках остались следы от легких ожогов, но в целом свой собственный огонь она перенесла подозрительно легко.

Глубоко вздохнув для собственного успокоения, я аккуратно вытащил из раны стилет. Кровь хлынула моментально. Я поспешно прикрыл рану своей ладонью и прочел молитву. Кровотечение не прекратилось. Сосредоточившись, я извлек из своего кристалла остатки магической энергии и прочел молитву заново. Через минуту кровь остановилась. Однако лицо принцессы оставалось бледным, а дыхание сбивчивым. Я готов был разрыдаться. Рана была слишком глубокой, а стилет, возможно, ещё и смазали сильным ядом. Я понял, что лишь оттянул её смерть. Кристалл мой окончательно потух. Открыв сумку, я выбросил в траву уже выдохшийся камень.