Кровавая ария

— Занятно, — Вил вертел гильзу в руках, — странный желтоватый сплав. Любопытный нестандартный патрон. И ещё цифры. Видите, — он поднёс гильзу к лицу чародейки, которая уже успела нацепить на нос очки, — на ободке.

Рика видела цифры, но что они обозначали, не имела ни малейшего представления.

— Это здорово! – обрадованно воскликнул Вил, — патроны интересные, а я сперва в запарке не обратил на них должного внимания. Любая особенность выделяет вещь из общего ряда. Поехали-ка к моему оружейнику. Он, а перед ним его отец, дед и прадед традиционно обеспечивали Дубовый клан первоклассным оружием. Дядька знающий. Думаю, он просветит нас по поводу звериного патрона.

Патрон и стреляная гильза перекочевали в пакет и нашли своё место в кармане коррехидора.

На одной из центральных улиц, оказавшейся к удивлению чародейки достаточно тихой и спокойной, под сенью отцветающей старой сакуры и обосновался потомственный оружейник Дубового клана. На деревянной резной вывеске, которая насчитывала не один десяток лет, красовалось название: «Клинок и порох».

— Здравствуйте, здравствуйте, полковник, давненько не заглядывали, — поприветствовал их владелец магазина – средних лет мужчина в синей куртке-хао́ри.

Рика подумала, что никогда раньше не встречала человека, выбривающего себе темя и лоб по обычаю воинов прошлых столетий и собирающего притом волосы в тугой пучок. И вот теперь перед ней стоял именно такой человек, общий вид которого ещё дополнялся элегантным складным веером за широким поясом с кисетом и кинжалом.

— Чем могу быть полезным? – продолжался между тем разговор мужчин, — надеюсь, ваш папенька пребывает в добром здравии, обязательно передавайте ему поклон от меня.

Вилохэд заверил, что непременно сделает сие, как только герцог прибудет в столицу из Оккунари.

— Не могли бы вы, господин Би́то, просветить нас по поводу вот этих занятных вещиц, — он выложил на прилавок гильзу и патрон.

Бито осторожно взял двумя пальцами гильзу, повертел её перед глазами так и эдак, затем положил и проделал то же самое с патроном.

— Вот уж воистину, занятно, — бормотал он, надевая на один глаз лупу, какими обыкновенно пользуются часовщики и ювелиры, — если только не подделка. Так-так, — он ковырнул скальпелем (вот уж чего не ожидала увидеть чародейка в арсенале торговца оружием!), — нет, не подделка. Тогда какой безмозглый идиот, я вас спрашиваю, стрелял таким патроном!? У какого богатого невежды поднялась рука совершить подобное святотатство!

— Извините, господин Бито, — спокойно ответил Вил, — я ожидал, что ВЫ просветите нас по этому поводу. Если бы я знал, кому принадлежали патроны, беспокоить вас не имело смысла. Что в них такого особенного?

— Что особенного в «Бегущем зайце»? – седеющие густые брови мужчины за прилавком поползли вверх, — всё! Абсолютно всё. Однако ж, сие – долгая история. Я возьму на себя смелость предложить господину полковнику и его очаровательной спутнице чаю. Рассказ за чаем куда как приятнее. Надеюсь, вы располагаете временем? – он посмотрел на коррехидора с таким выражением на лице, словно готов воспринять его стеснённость во времени как личное оскорбление.

Вил заверил, что они никуда не торопятся.

— Тогда, прошу.

Мужчина простучал деревянными сандалиями по каменным плиткам пола, запер дверь магазина, снабдив её табличкой «Закрыто», и повёл их внутрь дома. Там обнаружилась небольшая чистенькая кухня со старинным же очагом, над которым, отфыркиваясь, исходил паром закопчённый медный чайник. Чай был приготовлен в полнейшем молчании и соответствующей торжественностью. Рика уже начинала изнывать от этих глупых церемоний выряженного в старинные одежды фаната минувших эпох, но терпела, поскольку коррехидор шёпотом попросил уважить старика.

Бито по всем правилам взял свою чашку, двумя руками поднёс ко рту и сделал небольшой глоток. Затем поставил на низкий стол, возле которого они все устроились на полу, и заговорил:

— Просто удивительно, что печать на патроне и изображение зайца вам, сэр Вилохэд, ни о чём не рассказала, — он покачал головой, — хотя вы всегда использовали оружие в сугубо утилитарных целях. Но не стану вас томить далее. Лет сто назад, в эпоху Горячей стали, появились в Кленфилде два мастера-оружейника. Один из них носил фамилию Хаши́ру, в основе которой лежало слово: «бег», а второй – Носа́ги. Носаги при старинном прочтении можно истолковать, как «заяц». Вот отсюда и появился бегущий заяц в качестве товарного знака, эдакая своеобразная визитная карточка двоих чертовски талантливых чудаков, непонятых и, не побоюсь этого слова, непринятых современниками.

— Я полагал, — Вил тоже отпил терпкого горьковатого артанского чая, заваренного с большим искусством, — о непонимании, а уж тем паче о неприятии кем-либо, впору сетовать философам, писателям, но уж никак не людям, изготавливающим стволы и патроны.