Кровавая регата

Повар провел по разделочной доске острием широкого длинного тесака, сбросил со стола в большой таз внутренности выпотрошенной рыбы, глянул в окно и пошел к умывальнику.

Он сполоснул руки, глянул в сторону подсобки, потом на груду разделанной рыбы, почесал затылок и заявил:

– Я на молитву, а вы, неверные, пока приберите здесь! Только не сильно шумите, понятно?

– Есть, сэр! – Марк ухмыльнулся. – Хочешь, я приготовлю тебе уху?

– Что это такое? – Муса искоса глянул на Марка. – Что-нибудь запретное для правоверного мусульманина?

– Всего лишь рыбный суп.

– Тьфу! – Муса покачал головой. – Я так и знал!

– Очень вкусно, шеф! Ты просто еще не ел уху!

– Ничего мне не надо. Ладно, шайтан с тобой. Можешь быстро пожарить себе пару маленьких рыбешек, пока я буду во дворе.

– Огромное спасибо! – Марк прижал руки к сердцу и дурашливо поклонился.

Муса отмахнулся.

После драки с боевиками трое русских пленников как-то негласно оказались под покровительством толстого повара, авторитет которого никто не брался оспаривать. Во-первых, элементарное мужество ценится везде, даже если оно непонятно и не вызывает явного одобрения, но замечается как мужское качество. А во‐вторых, от Абдула давно надо было избавляться. Парень слишком много курил анаши, перемешанной с листьями ката, и временами бывал совершенно неуправляем. Пару раз его едва не застрелили свои же, когда он, размахивая оружием, бегал по двору в припадке неконтролируемой ярости. Безмозглый баран! Но теперь без головы ему стало совсем хорошо.

После яростной драки боевики стали относиться к русским как к людям, готовым в любой момент пойти против толпы с голыми руками. Боевики присмирели. Особенно их впечатлила скорая расправа главаря над провинившимися бойцами.

Это избавило русских пленников от насмешек и постоянных толчков и пинков. День-другой они обильно сыпались на бедного Энрике, совершенно павшего духом. Потом он заболел, у него опухла рука и поднялась температура. Теперь итальянец постоянно сидел в яме. Что же касается Клэр, то по распоряжению Ахмеда ее вообще перестали выводить во двор, чтобы она не вводила в грех добропорядочных мусульман своим неопрятным видом.

Араб распорядился усилить охрану пленников. Он хорошо понимал, что они, люди достаточно смелые и доведенные до отчаяния, могут воспользоваться малейшей оплошностью тюремщиков и решиться на глупейший, совершенно не продуманный побег.

Часовым на вышках было строго наказано не спускать глаз с заложников, когда они работали во дворе. Такие же инструкции получил и охранник у ворот.

– Сегодня еще много работы, – пробормотал повар, с трудом заведя руки за спину и нащупывая тесемки фартука. – Все должно быть сделано, когда я вернусь.

– Будь спокоен, шеф! – Марк улыбнулся и вытер нос тыльной стороной руки.

Муса снял фартук, на всякий случай показал Марку черный внушительный кулак и пошел к двери.

Марк переглянулся с Сэмом, подхватил тяжелую скалку и тихо позвал:

– Эй, Муса!

Тот, уже взявшийся за ручку двери, обернулся.

Тогда Марк сильно врезал скалкой в мощный лоб. По затылку он бить не стал, побоялся переборщить. После этого Муса получил еще и ребром ладони по горлу.

Камил опустил голову, чтобы ни с кем не встречаться взглядом, и пошел к воротам, подталкивая прутиком ишака, тащившего пустую повозку. За глухим высоким забором загудел автомобильный клаксон. Часовой выскочил из сторожки, забросил автомат за спину и высунулся в калитку. Парнишка придержал ослика, чтобы пропустить машину, въезжающую во двор. Охранник распахнул тяжелые створки, и в проеме ворот показался тупой нос джипа.

Машина скрипнула тормозами и остановилась за спиной парня. Камил, не оборачиваясь, прошептал под нос проклятие, грубо дернул за повод и ударил ишака по морде. Животное фыркнуло и закрутило хвостом. Юноша правой рукой схватился за дышло повозки и потянул осла за собой.

Из машины выглянул Ахмед и спросил:

– Эй, парень, куда ты так торопишься?

– Никуда, – пробормотал Камил и похлопал ослика по шее. – Вот, собрались домой.

– Надо поговорить!

Камил кивнул, перебирая повод в руках.

– Какой-то ты странный. Что-то случилось? Тебя кто-нибудь обидел? Муса дал мало денег?

– Нет, все хорошо.

– Тогда веди своего скакуна обратно и подожди меня. Я хочу дать тебе денег на лодки и оружие. Людей в море ты ловишь гораздо лучше, чем рыбу, – проговорил Ахмед и серьезно посмотрел на Камила.

Парень развернул повозку и поплелся обратно.

Полевой командир проводил его взглядом, пожал плечами и поехал в глубь двора.

Миниатюрный беспилотник, запущенный перед рассветом с сейнера, сделал свое дело. Оператор, по рассказу Камила уже знающий, где находится крепость, легко нашел ее в предрассветном сумраке. Беспилотник, еле слышно жужжа, несколько раз облетел периметр и сфотографировал местность, прилегающую к цитадели Ахмеда.

– Смотри, Коля! – Енчевский облокотился на стол и стукнул карандашом по фотографии. – Первым делом надо снять охрану на вышках. Пулеметчики контролируют подъезд к воротам и двор.

– Сделаем, – сказал старший лейтенант. – Ледокол с Ковбоем сработают.